Юлианна, или Опасные игры - Глава 12 Жизнь после смерти. Христианство.
И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый,                Где червь их не умирает и огонь не угасает.                И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну, в огонь неугасимый,                Где червь их не умирает и огонь не угасает.                И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную,                Где червь их не умирает и огонь не угасает.               
На русском Христианский портал

УкраїнськоюУкраїнською

Дополнительно

 
Юлианна, или Опасные игры - Глава 12
   

Юлия Николаевна Вознесенская

"Юлианна, или Опасные игры"

Глава 12

Отец Василий и Анастасия Николаевна молились всю ночь напролет. Перед рассветом отец Василий достал из шкафчика под иконами большую пластиковую бутылку со святой водой.

- Пригодится, - объяснил он бабушке, пряча святую воду в сумку.

Разбудили Андрюшу, прочитали утренние молитвы и отправились спасать сестер.

- Какое удивительное утро, - сказала бабушка, выйдя на крыльцо. - Еще и солнце не встало, а так светло кругом!

Конечно, вокруг было светло, потому что на крыше домика плечом к плечу стояли три Ангела с пылающими мечами - Анастасий, Василиус и Андреус. А когда отец Василий, бабушка и Андрюша уселись в машину и выехали со двора, Ангелы полетели над ними.

Они доехали до городка, переехали по старому мосту через речку и здесь оставили машину. У моста сходилось несколько дорог, и они не знали, по какой из них идти.

Если бы им не помогали Ангелы, они не нашли бы так легко первую косточку четок, оставленную Аннушкой, но Ангел Андреус кончиком сияющего меча указал на нее Андрюше.

- Смотрите, вот первый знак! - крикнул, поднимая ее, Андрюша. - Значит, нам по этой дороге.

- Молодец, сын! У тебя зоркие глаза, ищи дальше, - сказал отец Василий.

Они прошли по грунтовой дороге с темными зарослями терновника по бокам и дошли до запертых железных ворот. Пройдя вдоль каменной ограды, они нашли неподалеку место, где стена наполовину обрушилась. Отец Василий и Андрюша помогли Анастасии Николаевне перелезть через пролом, и все трое вышли на дорогу уже за воротами. Здесь начинался дремучий лес, и под его сводами их обступила непроглядная ночь.

Они шли по дороге между высокими мрачными деревьями, одну за другой подбирая светящиеся во мраке косточки четок. Миновав лес, они вышли к озеру, а потом дорога привела их к большому округлому холму, на вершине которого стояло корявое мертвое дерево с двумя угрожающе поднятыми к небу черными ветвями. Взошло солнце и осветило верхушку холма.

- Смотрите, там на холме стоит какая-то стеклянная пирамида! - крикнул Андрюша. - А возле нее скульптура белой лошадки.

- В самом деле, - кивнул отец Василий. - Похоже, что мы нашли сид Келпи. Теперь бы еще и вход в него отыскать.

Кромм Круах наклонился с холма, пристально вглядываясь в фигуры пришельцев.

- Это чужие, - прохрипел он. - Прогоните их!

Из стеклянной башни-пирамиды вышли фоморы со своими мечами. Эти мечи были очень опасны для людей: как и сами фоморы, они людям были невидимы, но раны наносили настоящие. И хотя воители были покалеченные - одноногие или однорукие, одноглазые или одноукие, увернуться от удара невидимого меча в невидимой руке было куда как непросто. Людям непросто. Но Ангелы-то фоморов прекрасно видели, и как только уроды выступили за колдовское ограждение сида, Ангелы встали на пути великанов и первыми начали бой. Осколки отбитых и разбитых фоморских мечей так и брызнули во все стороны!

Кромм Круах и Келпи в битву не ввязывались, они продолжали внимательно наблюдать за людьми, стоящими у подножия холма.

- Не спеши, Келпи, ты успеешь взять их, - сказал Кромм Круах. - Их всего трое, и опасными они не кажутся. Постоят у закрытого портала и уйдут ни с чем.

Но Кромм Круах ошибался.

Уже совсем рассвело, и отец Василий велел бабушке и Андрюше внимательно осмотреть каменистую землю вокруг холма.

- Здесь где-то должен быть тайный вход, про который нам Аннушка рассказывала. Но если есть вход, то должны быть и следы, оставленные вчерашней процессией, навряд ли они их успели замести в суматохе. Ищите! - велел он.

Вход, как и следовало ожидать, первым нашел Андрюша.

- Вот тут скала, а перед ней пятно машинного масла, а вон там я вижу на камнях царапины, похожие на следы от драконьих когтей!

Отец Василий подошел к отвесной скале и стал внимательно ее осматривать.

- Однако! Ни тебе вывески, ни звонка. Даже почтового ящика, и того нет! - сказал он, усмехнувшись.

- У них тут все заколдовано, - сказал Андрюша.

- Заколдовано как заминировано, - сказала Анастасия Николаевна, внимательно оглядывая скалу.

- Угу, - кивнул Андрюша. - Если тут есть потайная дверь, то ее и динамитом не возьмешь.

- Динамитом не знаю, а вот святой водой мы сейчас попробуем. - Отец Василий достал бутылку со святой водой и крестообразно обрызгал скалу со словами: - Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Аминь!

Проход в холм не открылся, но явственно обозначился: прямо в скале появилась длинная узкая трещина, из которой потек желтоватый дымок.

- Фу, как воняет! Какой-то кислятиной. Чем это, пап?

- Наверное, серой, сынок. Чем же еще?

- Нет, это не сера, это торф, - сказала бабушка. - Я узнаю этот запах, мы в войну печи торфом топили.

- А торф, он что, дешевле угля и дров? - спросил Андрюша.

- Конечно, дешевле.

- Понятно, - глубокомысленно произнес мальчик, - это они на своем драконе экономят, торфом его кормят. Интересно, а бывают электрические драконы? Или атомные?

- Вот что, Андрей, - сказал вдруг отец Василий. - Ты с нами, пожалуй, не пойдешь.

- Папа! Как? Почему?

- Потому! Должен же нам кто-то обеспечить тыл на случай неудачи. Полезай-ка ты вон на ту рябину и сиди там. Тихо сиди, не слезай и ни с кем не вступай в разговоры.

- А когда вы вернетесь?

- Не знаю, сынок. Но вот тебе мои часы: если мы до двенадцати часов не появимся, ты возвращайся в город, иди в полицию и все там расскажи.

- А мне поверят?

- Поверят, если ты не станешь смущать полицейских подробностями о колдунах и ведьмах, а скажешь им только самую суть: твой отец со своей знакомой нашли в холме вход в пещеру, вошли в нее и назад не вышли. Этого для них будет достаточно, чтобы они отправились искать заблудившихся туристов. Понял, сынок?

- Понял, папа.

- Ну, иди. Сиди тихо на рябине и прикрывай меня своей сыновней молитвой.

- Хорошо, папа! - кивнул Андрей и пошел к темневшей в утреннем тумане рябине. Он залез на дерево, устроился в развилке толстых ветвей и тут же начал шепотом молиться, импровизируя на ходу: - Господи, дай силы моему отцу и Твоему иерею Василию, охрани и защити его от всякого зла, от бесов келпинских и ведьм. Пресвятая Богородица, спаси и сохрани моего папу и бабушку Настю. Все святые и все Ангелы, помогите нам спасти девочек Анну и Юлию!

Ангел Андреус, стоя на вершине рябины, повторял слова своего отрока, зорко поглядывая вокруг.

Анастасия Николаевна тоже шептала молитвы, напряженно вглядываясь в дымящуюся расщелину.

Отец Василий поднял бутылку и начал лить святую воду прямо в щель. Камень злобно зашипел, черная щель расширилась, потом каменные створы медленно и нехотя поползли в стороны.- Идемте, Анастасия Николаевна! С Богом!

Увидев, что люди все-таки вошли в сид, Кромм Круах немедленно отозвал своих с поля битвы.

- Эй, кончайте свалку, они уже вошли! - крикнул он фоморам. - Внутри сида с человечками и без нас разберутся. Отдыхайте, мои храбрые воины!

Услышав команду, фоморы прямо посреди сражения утратили к нему интерес, развернулись и поковыляли назад к стеклянной пирамиде.

Ангелам стратегическое отступление фоморов было очень кстати: они ринулись со склона вниз и вошли в сид вслед за своими подопечными.

"Ох, темнотища какая! - подумал отец Василий, когда ворота за ними сомкнулись. - Ну, Ангелы святые, на соблюдение нам от Бога с небес данные, помогайте нам, грешным!"

- Поможем. А как же иначе? - ответил Ангел Василиус.

- Само собой, - подтвердил Ангел Анастасий. Они подняли мечи, и свет ангельских мечей осветил мрачный гараж.

Вокруг стояли автомобили и пахло бензином, машинным маслом, но больше всего - кислым запахом остывающей торфяной золы.

- По-моему, нам сюда, - сказал Ангел Анастасий, указывая мечом на каменные колонны, украшенные грубой резьбой.

- Да, это их портал, - кивнул Василиус. - В бесовских капищах часто встречается этот рисунок - переплетающиеся спирали: так древние изображали змей. Они это делали, чтобы отпугнуть незваных гостей.

- Ну, нас-то змеями не запугаешь, - усмехнулся Анастасий.

- По-моему, нам сюда, - прошептал отец Василий, увидев массивные колонны. - Это вход.

Внутри портала была железная дверь. Отец Василий прошептал молитву и брызнул в замок двери святой водой.

Ангел Василиус коснулся замка своим мечом.

В замке что-то щелкнуло. Отец Василий взялся за массивную ручку в виде бронзовой когтистой лапы, сжимающей хрустальный шар, и дверь отворилась.

Теперь они оказались в узком коридоре, который уже через пять шагов расходился на две стороны, и в каждом новом коридоре на некотором расстоянии был виден новый поворот.

- Это лабиринт, - предупредил Ангел Василиус.

- Вижу, - сказал Ангел Анастасий.

- По-моему, это что-то вроде лабиринта, - сказала Анастасия Николаевна, заглядывая за ближайший поворот.

Василиус взлетел надстенами лабиринта и быстро выяснил дорогу.- Или за мной! - сказал он Анастасию, и тот пошел вдоль одной из стен, освещая ее мечом.

Отец Василий заметил, что одна стена лабиринта заметно светлее других, и шепотом предложил идти вдоль нее. Они осторожно двинулись вперед. Было очень тихо. Какие-то тени клубились в темных ответвлениях лабиринта.

- Мама! Мамочка! - вдруг послышалось Анастасии Николаевне.

- Вы слышите, отец Василий? - спросила она, останавливаясь.

- Ничего не слышу, а что?

- Мне… мне послышался голос моей дочери.

- Дочери? А где она сейчас должна быть?

- В раю. Она умерла год назад.

- Ох, простите! Не знал… Не слушайте никаких голосов - это наверняка бесы!

- Мамочка! Неужели ты даже взглянуть на меня не хочешь, родная? - послышалось из глубины коридора.

Царившая там тьма вдруг осветилась голубым светом, и в облаках тумана стала проявляться женская фигура с протянутыми руками.

- Нина? Доченька? - Анастасия Николаевна неуверенно двинулась к ней.

- Стойте, Анастасия Николаевна, подождите! - Отец Василий схватил ее за руку, но Анастасия Николаевна резко ее вырвала.

- Там моя дочь единственная, как вы смеете держать меня, вы, священник? - и она решительно шагнула в туманный проход.

Отец Василий встал перед нею и загородил дорогу.

- Стойте, ни шагу дальше! Это не ваша дочь, это наваждение бесовское!

- Пустите меня, пустите! - по лицу Анастасии Николаевны бежали слезы, голос ее срывался. - Нина, Ниночка, я иду к тебе!

- Хорошо, идите. Только прочтите сначала "Отче наш", прошу вас.

Анастасия Николаевна нерешительно остановилась.

- А это зачем?

- Для уверенности. Если это бесы - они исчезнут, а если это в самом деле ваша дочь, то Господня молитва ее не испугает, а только обрадует. Ведь так? - спросил он, снова беря ее за руку.

- Обрадует, конечно, обрадует! - встрепенулась Анастасия Николаевна и стала громко читать молитву.

Призрачная женщина, так похожая на ее покойную дочь, отступила в туман, туман померк, опустился к самому полу, а потом с тихим шипением отполз в конец, коридора и там исчез за поворотом.

- Ну, вот и все, - сказал отец Василий, отпуская руки Анастасии Николаевны. - Теперь мы знаем примерно, чего нам ожидать в этом лабиринте.

Ошибся отец Василий: того, что случилось через несколько минут, он никак не ожидал и был к такому испытанию не готов.

- Папа! Сюда, сюда! Спаси меня! - раздался позади отчаянный и жалобный голос Андрюши.

Они резко остановились и оглянулись.

Позади них, в глубине только что пройденного коридора, появился великан, чьи плечи и голова возвышались надстенами лабиринта. Одной рукой великан держал на весу Андрея, а в другой, занесенной над головой, у него был огромный нож из синеватой стали.

Отец Василий рванулся на помощь сыну, но Анастасия Николаевна ухватила его прямо за цепочку креста.

- Я не пущу вас, отец Василий!

- Папа, папочка, спаси меня! - рыдал Андрюша. Великан угрожающе шел навстречу отцу Василию.

- Перекрестите их, отец Василий! - крикнула Анастасия Николаевна.

Отец Василий вырвал цепочку креста из рук Анастасии Николаевны и поднял свой наперсный крест над головой.

- Во имя Отца и сына и Святаго Духа! Остановись! - крикнул он великану.

Великан зарычал и остановился, потом и он, и тот, кого отец Василий только что принимал за сына, пошли волнами, заколебались и растаяли без следа и звука.

- Ох! - только и сказал священник, вытирая лоб.

- Идемте дальше, отец Василий, - сказала Анастасия Николаевна, ласково беря его под руку. - И это наваждение кончилось.

Дальше они шли без новых искушений.

Вскоре свет ангельских мечей вывел их из лабиринта.

Как раз в это самое время Ангелы Иоанн и Юлиус решили, что пора будить девочек и выводить их из Келпи.

- Аннушка, вставай, - ласково сказал Иоанн и слегка подул девочке в лицо.

- Юлия, проснись, вставать пора! - строго сказал Юлиус и посветил мечом в закрытые глаза Юльки.

Но ни одна из сестричек даже не шелохнулась.

Ангелы сделали свет мечей ослепительным.

Девочки как по команде отвернулись к стене и натянули одеяло на головы.

- Да что это с ними такое? - удивился Юлиус.

- Не знаю. Должно быть, какое-то очередное келпинское коварство. Нас с тобой видели фэйри: может статься, они как-то усыпили девочек? - Иоанн подошел к столу и прикоснулся кончиком меча к остаткам ужина. - Так и есть - снотворное!

Ангелы не разбудили сестер, но зато разбудили Дару, Она села в постели, громко зевнула, протерла глаза и сурово сказала самой себе:

- Пора, Дара О'Тара! Если ты решила уходить из Келпи, уходи сразу! - и она спрыгнула с высоты своей постели прямо на пол.

Ангелы переглянулись.

- Вот те раз! - сказал Ангел Иоанн. - Наши спят как сурки, а этот рыжий хоббит уже готов к побегу!

Дара раскрыла свою школьную сумку, вырвала листок из какой-то тетради, села к столу и начала писать.

Ангелы встали у нее за спиной и стали читать.

"Дорогая Юлианна, прощай! Спасибо тебе за Бильбо и за все-все-все. Ты классная девчонка и была мне как сестра. Жаль, что мы с тобой больше никогда не увидимся, потому что нет моих сил терпеть всю эту колдовскую пакость, и я твердо решила ведьмой не становиться. Не забывай меня! Твоя Дара О'Тара".

- А вот те два, - сказал Ангел Юлиус.

Дара сложила записку и сунула ее в мохнатый Аннушкин сапог. Потом она взяла пластиковый пакет, сняла крышки с обоих подносов с ужином и сгребла с них в пакет всю оставшуюся колбасу и сосиски.

- Там же снотворное! - ужаснулся Юлиус. - Надо девочку предупредить.

- Прежде надо помочь ей выбраться из Келпи. Тем более что мы пока поневоле свободны от охраны сестер. Хоть это и не наше дело, но это дело доброе.

- Ты прав, брат.

Дара вытряхнула из своего рюкзака все учебники, разумеется, расшвыряв их по всей комнате, открыла круглое окно и вылезла из него наружу.

И Ангелы отправились сопровождать Дару, оставив сестер спать до тех пор, пока не прекратится действие снотворного.

По лозе дикого винограда Дара спустилась в сад и побежала к озеру.

Ангелы полетели за ней.

Добежав до берега, Дара не остановилась, а с разбега вбежала в воду и поплыла в сторону труб, впадавших в озеро-бассейн.

Русалки и феечки моментально насторожились и поплыли-полетели за нею. Но Ангелы несколькими взмахами мечей разогнали обе стайки. Струсив, русалки попрятались в гуще лотосов у дальнего края озера, а феечки нырнули в заросли папируса и там повисли на гибких стеблях, качаясь, дрожа и повизгивая.

Подплыв к тому месту, где из медной пасти дракона вытекал поток холодной воды, Дара встала на ноги. Вода доходила ей до подбородка. Не оглянувшись ни разу на покидаемый сид, Дара решительно вошла в темное жерло.

- Идем за ней? - спросил Юлиус.

- Конечно! Мы услышим, когда наши сестрички проснутся, и тогда уж нам придется оставить эту храбрую девочку.

- Как жаль, что у нее нет своего Ангела!

- Да, брат, жаль.

И Ангелы один за другим нырнули в сырую темноту.

Анастасия Николаевна и отец Василий подошли к следующей железной двери. Здесь повторилось то же самое, что было у входа в лабиринт: отец Василий помолился и плеснул в замок святой воды. Но вода испарилась в горячем воздухе, даже не коснувшись металла. Отец Василий дотронулся до него и тут же отдернул руку: дверь была раскаленная, будто дверца топящейся печки. Тогда отец Василий набрал в рот воды из бутылки, приблизил лицо к большой замочной скважине и струей пустил в нее святую воду. Ему слегка опалило волосы на лбу, но дверь тут же отворилась.

За дверью все пылало огненными сполохами, а прямо перед ними висел железный мост, по которому бежали радужные волны, как это бывает с раскаленным железом. Под мостом был ров, заваленный кучами гари и золы. Они не стали дожидаться обитателя рва, а ступили на мост. И тотчас сквозь подошвы почувствовали его жар. Но раздумывать было некогда, и они быстро этот мост перебежали.

- Снимайте ботинки! - крикнула Анастасия Николаевна, как только они сошли с железа на камень, и первая сбросила с ног туфли с прогоревшими насквозь подметками. Отец Василий тоже скинул обуглившиеся ботинки и кинулся к следующей двери, видневшейся в красных сполохах света. Ноги, конечно, жгло на каменных плитах, но все-таки не так, как на железном мосту. Да и некогда им сейчас было заниматься своими ногами - они уже стояли перед новой дверью. От этой двери тоже веяло жаром. Отец Василий опять набрал в рот воды и выпустил струю в замочную скважину. На этот раз ему опалило бороду и даже ресницы и брови, но дверь отворилась, а потом с лязгом захлопнулась за ними. Они еще успели услышать за дверью яростный рык дракона, а затем удар, от которого дверь затряслась. "Все, - подумал отец Василий, - назад нам теперь ходу нет". И они пошли вперед.

В лицо им пахнуло сыростью, запахом тины и гнилой рыбы. Они осторожно шагнули в темноту. И хорошо, что осторожно!

Ангелы подняли мечи, стало чуть светлее.

Отец Василий и бабушка увидели перед собой узкий железный мост без перил, а под ним широкий ров, полный протухшей воды.

А из воды перископами поднимались шеи чудовищно крупных белых змей. Шипя и свистя, они поднимали свои почти человечьи головы - круглые, безволосые и безглазые.

- Мерзость какая, Господи Боже мой… - прошептала Анастасия Николаевна. Отец Василий сделал шаг назад и остановился. "Нет, - подумал он, - отступать нельзя: девочки там одни и ждут помощи. Вперед, иерей Божий, только вперед!".

- Ничего не вижу! - сказала бабушка.

- Держитесь прямо за мной, - сказал отец Василий и ступил на мост; конец моста скрывался во тьме. Он обрызгал мост святой водой и плеснул ею по обе стороны моста.

Ламии задергались, зашипели и засвистели еще громче и бросились зарываться в зловонную тину.

Ангелы подняли мечи, и мечи вспыхнули яркими лучами, освещая дорогу.

Бабушка с отцом Василием быстро перебежали мост и остановились перед следующей дверью, тоже железной. "Хватило бы до самого конца святой воды", - подумал отец Василий, крестообразно кропя дверь и вливая воду в замочную скважину. Дверь отворилась, и они вошли в прохладу келпинского сада.

Они шли по дорожкам предрассветного сада, их босые ноги приятно холодили известковые плиты, опаленные легкие с наслаждением вдыхали прохладный утренний воздух. Оба невольно любовались садом и удивлялись его кажущейся обширности: сад внутри холма, окруженный лабиринтом, двумя рвами и круглым школьным зданием, никак не мог быть особенно большим. Но казался он огромным и был полон таинственных уголков, поворотов, беседок и каких-то странных статуй - то ли звероподобных людей, то ли человекообразных животных. Противоположной стены еще не было видно в утреннем тумане, но ее уже можно было угадать, потому что в окнах начал вспыхивать свет: это поднялись и принялись за уборку боуги. Увидев, сколько окон в здании школы, отец Василий от удивления даже присвистнул.

- И где же мы станем искать моих девочек? - спросила Анастасия Николаевна.

- Прежде всего разыщем хозяев, а уж от них потребуем ответа.

Их заметил павлин, сидевший на суку большого дерева. Трижды по-собачьи пролаяв, он слетел на траву и веером развернул свой роскошный хвост. Потом с другого дерева спустилась пара белых синеглазых мартышек, но, не дождавшись подачки, они сердито зацокали и скрылись в кустах.

Заметил их и попугай. Он подлетел и начал выкрикивать разные нехорошие слова. Отец Василий покосился на Анастасию Николаевну, потом поглядел на бутылку в своих руках, вздохнул и все-таки брызнул в попугая святой водой, хотя ее оставалось в бутылке совсем на донышке. Попугай смутился, закашлялся, начал мямлить, заикаться, а потом и вовсе замолчал и убрался в густую розовую крону цветущего миндального деревца.

Обнаружили пришельцев и феи. Стрекоча и повизгивая, они налетели на отца Василия и бабушку, как стая летучих мышей, и начали виться вокруг, норовя вцепиться в волосы, а свяшеннику еще и в бороду.

- Кыш, кыш, проклятые! - крикнул отец Василий и брызнул в стаю феечек святой водой.

Стая рванулась прочь и с негодующим визгом скрылась в кустах.

Они пошли дальше по дорожке.

Андрюша сидел на дереве и от нечего делать жевал сочные и горьковатые ягоды рябины. Вокруг было тихо, солнце уже взошло, но еще пряталось за холмом, от озера поднимался и расползался по берегу молочно-голубой туман.

Вдруг Андрюша услышал в тумане плеск воды, а затем осторожные шаги и хруст прибрежной гальки. Он слегка раздвинул рябиновые ветки и выглянул в ту сторону. По берегу прямо к его рябине шла мокрая с головы до ног девчонка с невероятным количеством тонких рыжих косиц на голове. "Ведьма! - в испуге подумал Андрей. - Или русалка? Хоть бы она мимо прошла!". На всякий случай он перебрался повыше, в самую гущу ветвей, и затаился.

Но Дара не могла пройти мимо Андрюши по той простой причине, что Ангелы Иоанн и Юлиус шли у нее по сторонам и осторожно, но упорно направляли прямо к рябине.

Ангел Андреус, стоя на самой вершине рябины, с любопытством глядел на них, не понимая: почему это они охраняют какую-то чужую отроковицу?

Мокрая девочка уже подходила к рябине, как вдруг в тумане послышался конский топот. "Келпи! - ужаснулся Андрей. - А вдруг эта девочка вовсе не ведьма и не русалка, а просто шла мимо и упала в воду? Келпи может на нее напасть!".

Пришлось Андрюше снова спуститься на нижние ветви и позвать девочку:

- Эй ты! Беги сюда и лезь на дерево! Скорей, ну скорей же! Давай руку!

Девочка добежала до ствола, подпрыгнула и схватилась за Андрюшину руку. С его помощью она подтянулась и оседлала нижнюю ветку, а потом Андрюша помог ей забраться повыше.

- Ну вот, порядок, - сказал Иоанн. - Андреус, это Дара, соседка нашей Аннушки по комнате. Она сбежала из Келпи.

- Одна? - удивился Андреус.

- Почему одна? Мы ее прикрывали, - сказал Иоанн. - Хорошо, что твой Андрей помог ей влезть на рябину: Келпи сюда скачет.

- Он у меня рыцарь, - ласково сказал Андреус,

- Приглядишь за обоими? - попросил Юлиус. - А то нам с Иоанном пора возвращаться в сид.

- Конечно, пригляжу! Ступайте спокойно, братья.

И Ангелы тем же путем, через трубу бассейна, вернулись в сид Келпи.

- Ты чего это вздумала тут гулять? - спросил Андрюша девочку. - Разве ты не знаешь местных преданий?

- Да знаю, знаю я все! Отвяжись, дай отдышаться!

- Ну, отдышись и полезем выше.

Совсем недалеко от рябины с холма спустилась Келпи, остановилась на берегу, огляделась и нежно, приглашающе заржала.

"Интересно, а эта Келпи случайно не умеет по деревьям лазать?" - подумал Андрюша. Но вслух ничего не сказал.- Помоги мне развязать рюкзак, - попросила девчонка, - у меня руки от холодной воды окоченели.

- Давай.

Андрюша развязал мокрый узел и протянул рюкзак девочке. К его удивлению, она достала из него большой пакет, набитый колбасой и сосисками и громко позвала:

- Келпи, Келпи! Иди сюда! Я принесла тебе угощение!

- Ты с ума сошла? - заволновался Андрюша. - Зачем ты ее зовешь? Это страшная лошадь, она людей жрет!

- Да знаю я все, - опять отмахнулась странная девочка. - Пожалуйста, не мешай мне!

Келпи подбежала и остановилась под рябиной.

- Келпи, лошадка, вот тебе твои любимые сосиски! Ты поешь, а за это пропусти меня на дорогу к людям! - и девочка стала бросать сосиски одну за другой.

Келпи ловила их на лету и заглатывала.

- Сейчас мы ее задобрим, и она разрешит нам спуститься с дерева и уйти, - сказала она.

- Хорошо, если это у тебя получится. Но я спуститься не могу до двенадцати часов.

- На тебе какое-нибудь заклятье? Гейс у тебя - до полудня на деревьях сидеть?

Андрюша читал древние ирландские сказания и знал, что такое гейс. Поэтому он ответил:

- Нет у меня никакого гейса. У меня уговор с моим папой.

- Ну и оставайся тут по уговору. А мне надо торопиться.

- Куда?

- В город.

- А ты откуда?

- Не твое дело! Келпи, вот тебе еще колбаска! А вот ветчинка - свеженькая, жирненькая!

Скоро Дара покидала Келпи все свои запасы и попыталась спуститься с дерева.

Но только одна ее нога свесилась с нижней ветки, как неблагодарная Келпи встала на дыбы и попыталась ухватить Дару за ногу оскаленными зубами!

Дара вмиг оказалась чуть не на верхушке рябины.

- Не сработало! - в отчаянии проговорила она.

- Что не сработало? - спросил Андрюша.

- Хитрость моя не сработала! Я год прикармливала Келпи, чтобы она на меня не напала в случае побега, а она сосиски сожрала и все равно хочет меня загрызть!

- Так ты бежишь из школы Келпи! - догадался Андрюша.

- Ну да! Я уж давно об этом подумывала, хотя бежать мне совершенно некуда: и тут кругом ведьмы, и дома одни ведьмы… Но вчера терпение мое лопнуло! А ты-то чего тут делаешь? Давай выкладывай! Нам, похоже, все равно надо держаться вместе.

- Да мы уж и так сидим на одной ветке. На вот, возьми мою куртку - тебе теплее станет, а то ты вся мокрая и зубами стучишь.- Неужели так слышно? Это плохо - тут не одна Келпи ошивается. Давай сюда твою куртку!

Девочка натянула Андрюшину куртку и вместо благодарности снова подозрительно уставилась на него.

- Так чего ты тут делаешь?

- Сижу на рябине.

- Это я вижу. А на рябину зачем влез?

- Я тут, понимаешь, одну девочку из Келпи спасаю.

- Да ну? И кого же это? Я в Келпи всех знаю.

- Юлианну Мишину.

- Не может быть!

И, конечно, они тут же познакомились и все друг другу о себе рассказали, а потом принялись вместе жевать рябину и ждать.

А Келпи бродила под рябиной, плотоядно поглядывая на них и скаля острые, совсем не лошадиные зубы.

Отец Василий и бабушка подошли к озерку и остановились. Теперь они находились в самой середине круглого сада, и нужно было решить, идти ли им дальше или оставаться здесь, ожидая, пока их заметят хозяева. Решили ждать и присели на скамейку.

В озере плавали и плескались вновь осмелевшие русалки. Они подплывали к берегу и с любопытством поглядывали на людей.

Фонтанный кит уже был включен и выбрасывал вверх мощную струю воды.

Отец Василий поглядел на пустую бутылку из-под святой воды, подумал и поставил ее под скамейку.

- О! У нас гости? - раздался вдруг певучий женский голос, и на дорожку вышла высокая блондинка. - Каким образом вы здесь оказались, господа, и кто вы такие?

- Это вот бабушка вашей бывшей ученицы Юлианны Мишиной. Она прилетела из России за своей внучкой, а я ее сопровождаю.

- Очень странное сопровождение, - произнесла блондинка, покосившись на крест священника. - Между прочим, вы нарушили границы частного владения и подлежите за это юридической ответственности. Но как это вам удалось пройти через тройную ограду сида? Вам кто-нибудь помог?

- Да.

- Кто же?

- Господь Бог и Его Ангелы.

- Ах, так? Любопытно. Впрочем, это вопрос скорей философский, чем юридический… Меня зовут мисс Морген. Ну что ж, раз уж вы все равно здесь, я отведу вас к леди Бадб, директору школы Келпи. Она увидела вас из окна своего кабинета и послала меня за вами.

Они пошли за мисс Морген по садовой дорожке.

Как только они скрылись за поворотом, к скамейке, на которой сидели бабушка и отец Василий, подбежал боуг с пластиковым мешком в руках и заглянул под нее.- Бутылочка! - воскликнул он радостно и на четвереньках полез за бутылкой. Вытащив ее, он внимательно всю ее осмотрел и даже понюхал.

- Ой, какая противная бутылка! - закричал он. - Пустая, а жжется!

И боуг не стал прятать бутылку в мешок, а размахнулся и бросил ее в озеро. Но бутылка не затонула, а поплыла по поверхности воды.

К ней тут же бросились русалки, собираясь с нею поиграть, но, дотронувшись до бутылки, шарахнулись в разные стороны и всей стаей быстро поплыли на другую сторону озера.

Мисс Морген и бабушка с отцом Василием вошли в парадные двери школьного здания и поднялись по беломраморной лестнице на площадку. Тут им загородили алебардами дорогу две старшекурсницы в рыцарских доспехах и стали спрашивать пароль.

- Пропустить. Это со мной, - негромко сказала мисс Морген, и рыцарь-девицы от них отстали.

Она провела гостей в большой зал, где стены, потолок и пол были выложены сверкающими медными плитками, огонь горел в медном камине, отбрасывая на стены огненные блики, а вдоль стен стояли медные стулья с высокими спинками.

- Вы можете пока присесть. Я доложу о вас леди Бадб, - сказала мисс Морген и скрылась за высокой медной дверью.

Анастасия Николаевна и отец Василий сели на медные стулья и стали ждать, что будет дальше.

- Что-то подозрительно сверкают все эти надраенные медяшки, - заметил священник. - Давайте-ка не прекращать мысленную молитву, Анастасия Николаевна!

Бабушка кивнула и перекрестилась.

После пятнадцатиминутного ожидания дверь кабинета леди Бадб широко распахнулась, и оттуда вышла сама директриса школы Келпи. Теперь на ней вместо сверкающего наряда королевы фей было длинное платье из струящегося зеленого шелка и зеленый плащ с капюшоном. Справа и слева от леди Бадб, чуть позади нее, шли профессор Морриган и мисс Морген.

- Дорогие наши гости, - радостно воскликнула леди Бадб, протягивая руки к Анастасии Николаевне, - какая неожиданность! Какой сюрприз! Бабушка Юлианны Мишиной! Любящая и любимая бабушка! Вы мне, конечно же, не поверите, но я вам искренне рада. - По лицу директрисы скользнула коварная улыбочка. - Чаю? А может быть, немного вина? - любезно спросила она.

- Нет, благодарю вас. Мы очень спешим и хотим поскорее забрать Юлианну, - ответила бабушка, вставая со своего стула, но не подавая руки леди Бадб.

- Забрать Юлианну? - леди Бадб переглянулась с Морриган и Морген, и все трое заулыбались таинственными улыбками. - Тут,понимаете ли, есть некоторые сложности… Но, я полагаю, вы прежде всего хотите увидеться с Юлианной и убедиться, что девочка жива и здорова, не правда ли?

- Да, мы хотим ее видеть, - сказал отец Василий, тоже вставая со своего стула.

- Как там, все готово? - спросила леди Бадб профессора Морриган.

- Все уже собрались в Башне фоморов, - ответила та.

- И Финегас готов?

- Да, леди Бадб.

- Прекрасно. А Юлианна Мишина?

- Она еще спит. По вашему распоряжению им с соседкой в ужин подмешали снотворное.

Бабушка и отец Василий тревожно переглянулись.

- Разбудите ее и Дару О'Тара и подержите их пока в гостиной. Я потом пошлю за ними фоморов. Дорогие гости, сейчас я вас провожу туда, где мы сегодня продолжим вчерашний праздник, и вы оба будете его участниками. - Отец Василий хотел, было что-то возразить, но леди Бадб подняла руку и добавила ледяным тоном: - Невольными участниками, священник. Нам не пришло бы в голову приглашать вас на свое торжество, но вы пришли сюда сами и останетесь нашими непрошеными гостями. Хэллоуин окончен - Самхэйн продолжается! Предлагаю вам добровольно следовать за мной. Если вы, конечно, все еще желаете видеть Юлианну.

Бабушка и отец Василий переглянулись, кивнули друг другу и пошли за леди Бадб в ее кабинет. Там она пригласила их войти в кабину лифта. Она села на бархатную скамеечку, священник и бабушка остались стоять. Кабина лифта двинулась вверх, поскрипывая и слегка покачиваясь на ходу. Когда лифт остановился и двери его открылись, они оказались внутри большой стеклянной пирамиды.

- Прошу! Мисс Морген, проводите гостей на отведенные им места.

Мисс Морген предложила бабушке и отцу Василию следовать за нею.

Пол в пирамиде был сделан из сплошного толстого стекла, и сквозь прозрачный этот пол внизу был виден келпинский сад с озером посередине и окружавшее сад здание школы: сверху было видно, что здание высечено прямо во внутренней стене холма, и потому-то единственная его стена так заметно наклонялась внутрь . Идти по стеклу было скользко и страшно, и отец Василий бережно поддерживал Анастасию Николаевну под руку.

Леди Бадб уселась в большое стеклянное кресло, стоявшее у одной из прозрачных стен. Преподаватели и гости сида Келпи расположились справа и слева от нее на стеклянных табуретах, а келпинки стояли вдоль трех других стен пирамиды. Сбоку от похожего на трон кресла леди Бадб стояла простая деревянная скамья с гладкой спинкой - единственный не стеклянный предмет в пирамиде. Отца Василия и бабушку подвели к этой скамье и предложили сесть, что они и сделали.

Ангелы Анастасии и Василиус встали за их спинами, положив руки на рукояти мечей.

Не вставая с места, леди Бадб начала говорить.

- Дорогие келпинки, уважаемые коллеги-учителя и дорогие наши гости! В сиде Келпи сегодня состоится суд над ученицей Юлианной Мишиной, сорвавшей вчера торжественное жертвоприношение в честь Самхаина, Бога Смерти. Вчера мы хотели сжечь на самхэйнском костре ручного кролика. Этого кролика Бильбо когда-то спасла от Келпи ученица Дара О'Тара, она его вырастила, воспитала и привязалась к нему. Мы решили пожертвовать его Божеству Смерти. Вы знаете, что нашим богам угодны именно такие жертвы, они любят, когда в их честь убивают кем-то любимое существо. Кролик Бильбо - ничтожная мелкая зверушка, однако Дара его любила, и потому он идеально подходил для роли жертвы. Но священный обряд был сорван ученицей Юлианной Мишиной. Эта русская дурочка вырвала кролика прямо из рук друида Финегаса и отпустила его на волю.

Все в зале зашумели, а бабушка громко ахнула.

- Ну, Юлька! И когда ж это она успела? - шепнула она отцу Василию: это был первый и единственный раз, когда бабушка назвала Юлю Юлькой.

- Тс-с, давайте слушать дальше, - ответил отец Василий.

- Однако мы не оставим древних богов обманутыми и поруганными! - возвысила голос леди Бадб. - Вчера мы решили просто наказать Юлианну, отдав ее на съедение нашей любимице Келпи. Но древним богам этого показалось мало, и они привели в наш сид бабушку самой Юлианны. Не надо быть прозорливцем Финегасом, чтобы уже с первых слов этой бабушки понять, как она любит свою непослушную внучку. Таким образом, дорогие мои, Самхаин все-таки получит в жертву кем-то любимое существо, как ему и было обещано, но это будет уже не бессловесный кролик Бильбо, а вполне разумный человеческий детеныш. Мы снова разведем костер в честь бога Самхаина, и взойдет на него ученица Юлианна Мишина! Ну а Келпи получит бабушку Юлианны и сопровождающего ее священника, - как-то подчеркнуто буднично закончила леди Бадб.

- Слава Самхаину, Богу Смерти! Слава сиду Келпи и справедливому суду его! - завопили преподавательницы, ученицы и гости. Они были очень довольны, предвкушая редкое зрелище.

Бабушка хотела было встать и что-то сказать, но отец Василий удержал ее на месте.

- Не спешите, Анастасия Николаевна. Пусть они сначала приведут сюда наших девочек, а уж отбить мы их как-нибудь сумеем.

Леди Бадб хлопнула ладоши:

- Фоморы, сюда!

Тотчас перед ней оказались два великана-инвалида, оба однорукие: у одного не было правой, у другого - левой руки.

- Привести преступницу! - приказала она фоморам.

- Будет исполнено, госпожа, - ответили великаны и скрылись в кабине лифта, где им пришлось согнуться почти вдвое.

Долгое время в зале ничего не происходило и стояла напряженная тишина. Вдруг за стеклянной стеной громко запел дрозд. Бабушка поглядела в ту сторону и увидела огромное корявое дерево с черным стволом и двумя сухими ветвями: на одну из них уселся дрозд с пестрой грудкой и пел свою утреннюю песню.

Вдруг одна из ветвей дерева медленно согнулась и смахнула дрозда; тот с паническим щебетом быстро-быстро замахал крыльями и полетел прочь.

- Свят, Свят, Свят! - прошептала бабушка и хотела перекреститься.

- Этлин! - резко позвала леди Бадб.

Прекрасная женщина, похожая на Снежную Королеву, поглядела на бабушку холодными льдистыми глазами, подняла руку и начертала в воздухе фигуру, похожую на сломанный крест.

Бабушка негромко вскрикнула и, не закончив крестного знамения, опустила вмиг онемевшую и отяжелевшую руку.

- А вот креститься у нас не принято, - мягко заметила ей леди Бадб.

Загудел лифт, дверцы его разъехались, и в зал вошли растерянные, сонные и перепуганные Юлианна и Аннушка, обе босые, в одних ночных рубашках.

По бокам их ковыляли фоморы, а позади грозно выступали Ангелы с горящими мечами.

По залу прошелестел шепот удивления.

Когда Ангелы вышли из лифта, в кабине остались четыре боуга: они держали на плечах мохнатый хоббичий сапог. На боугов никто внимания не обратил.

Шепот в зале сменился возгласами удивления.

- Вы только взгляните на Юлианну - она раздвоилась!

- Какой талант пропал даром!

- Всего лишь первокурсница - непостижимо! Да, Келпи - это школа!

Леди Бадб поднялась со своего трона.

- Юлианна! Неужели мы в тебе ошиблись? Как тебе удалось так удачно раздвоиться? Отвечай!

- Бабушка! Батюшка! - крикнули Юлька и Аннушка, не обратив внимания на слова леди Бадб. Они хотели броситься к бабушке и отцу Василию, но фоморы крепко ухватили их за плечи и заставили остаться на месте.

- Отвечай, Юлианна, - повторила леди Бадб и нахмурилась.

- Я вам ничего не скажу! - в один голос ответили Юлька с Аннушкой.

- Ну что ж, - сказала леди Бадб, - нет особой необходимости слушать твои оправдания. Можешь оставаться в этом виде - Самхаин нам скажет спасибо за двойное подношение. Верховный друид Финегас, вам вести суд! Надеюсь, вас не смутит, что преступница оказалась в двух экземплярах? Начинайте, прошу вас.

Финегас вышел вперед и уставился на сестер.

- Леди Бадб! Это не одна мышка… то есть это вовсе не преступница в двух экземплярах, а две разные девочки. Вернее, одинаковые… О великий Самхаин, я совсем запутался! Простите, моя леди. Эти девочки - сестры-близнецы, и одна из них не в нашей власти. Та, которая пришла сюда не по своей воле.

По залу пролетел удивленный шепот.

- Эти девочки мои внучки, сестры-близнецы Юлия и Анна! - сказала бабушка, поднимаясь с места. - Их часто зовут одним именем Юлианна. И обе они не в вашей власти: они хорошие девочки и настоящие христианки.

- Одна из них пришла сюда по своей воле, - возразил друид.

- Я утверждаю, что это не так! Чужая злая воля привела ее сюда! - решительно заявил отец Василий и тоже поднялся с места.

- А я прорекаю, что одна из них здесь по доброй воле! - закричал друид; он заметно нервничал, продолжая переводить глаза с одной сестры на другую.

- Анна попала в Келпи случайно, а Юлия пришла сюда, чтобы спасти сестру,- не сдавалась бабушка.

- Вы лжете, - зло обрезала ее леди Бадб. - Друид прорек, что Анна пришла в Келпи по доброй воле. Пророчество - лучшее доказательство, и поэтому Анна останется здесь. Юлия, которая пробралась в Келпи, чтобы спасти сестру, может отсюда уходить вместе со священником и старухой. Кто из вас Анна?

- Я! - сказали обе сестры и шагнули вперед.

- Фи, опять самопожертвование, какая пошлость! - поморщилась леди Бадб. - Финегас, определите, кто из них пришел сюда, чтобы спасти свою сестру?

Друид еще раз внимательно оглядел сестер. Он волновался. Он размышлял. Он даже присел на табурет и принял вид глубоко задумавшегося человека, подперев кулаком подбородок. Все в пирамиде молчали, ожидая его ответа. Наконец Финегас встал и откашлялся, будто требуя внимания к тому, что он сейчас скажет, хотя зал и так не дышал, и торжественно произнес, указывая пальцем:

- Вот это Анна, а вот это Юлия. Прав ли я, мышки?

- Вы неправы, потому что вы - предатель, господин Финегас! - сказала Юлька.

- Как же вам не совестно, господин Финегас? А я думала, что вы добрый человек! - дрожащим голосом сказала Аннушка.

- Конечно, мышки, я добрый, но не совсем человек: в первую очередь я друид, и на первом месте для меня стоит моя профессиональная гордость.

- А по профессии вы палач! - не унималась насмерть обиженная Юлька.

- И предатель, - добавила Аннушка.- Предатель не профессия! - возразил друид.

- Ну, значит, это хобби у вас такое! - не сдавалась Юлька.

- Прекратить неуместные прения! - потребовала леди Бадб. - Финегас, уточните еще раз, кто из них явился в Келпи ради сестры?

- А вот это совсем не просто, моя леди!

- Но вы же сами только что указали, кто из них Анна, а кто Юлия.

- Это я сумел, но…

- Блесните еще раз своим мастерством, друид Финегас! - раздраженно сказала леди Бадб. - Вы же знаете, что мы не имеем права задержать в Келпи ту, которая пришла сюда по доброй воле ради спасения сестры. Вы только что правильно назвали их настоящие имена…

- Имена в данном случае ничего не значат, моя леди. Можете обеих звать Юлианнами - это, в сущности, ничего не меняет. Я настроился на их прошлое и, как всегда, прозрел истину. Видите ли, моя леди, они обе пришли сюда по доброй воле, и каждая сделала это ради сестры. Причем одна из них проделала акт самопожертвования дважды. Вот эта, - и друид указал на Аннушку. - Один раз в самом начале, когда приехала из России учиться вместо сестры. Второй раз она сделала то же самое вчера вечером. Как это произошло, я пока не вижу, но твердо знаю, что так оно и было. И теперь я понимаю, что вчера вечером беседовал не с Юлианной, а… с Юлианной. - Финегас замолчал и почесал голову. - Простите, леди Бадб, но получается, что по закону мы должны выпустить обеих мыш… обеих девиц из Келпи беспрепятственно. Обеих Юлианн! То есть и Юлию, и Анну.

- Вы уверены? - спросила леди Бадб.

- Абсолютно уверен, моя леди. Таков закон, обойти который не в нашей власти.

- А как же намеченное человеческое жертвоприношение? Наши боги будут очень, очень разочарованы и недовольны нами. Что же нам делать, друид?

- Я ду-думаю, леди Бадб… К со-сожале-нию, моя леди…

- Ну, чего это ты вздумал заикаться, друид?

- Это я от глубочайшего сожаления. Получается, леди Бадб, что столь желанное всем нам жертвоприношение состояться не может.

- А это мы еще посмотрим! Девчонок освободить. Вы выйдете отсюда все четверо. Беспрепятственно, как сказал друид Финегас. Мы, видите ли, всегда соблюдаем законность. Но сумеете ли вы так же беспрепятственно пройти мимо Келпи - это уже не наша забота.

Зал наполнился восторженными криками, многие келпинки аплодировали мудрому решению леди Бадб, строили сестрам рожи и выкрикивали пожелания весело покататься на лошадке Келпи.

Фоморы сняли с плеч сестер свои тяжелые стеклянные руки.

Девочки бросились к бабушке и молча обняли ее.

- Так… - протянула леди Бадб, с отвращением глядя на эту сцену. - А где же Дара О'Тара? На худой конец сойдет и она, ведь это Дара вчера первая нарушила церемонию жертвоприношения.

Вот тут из полумрака лифта вышли боуги, неся на плечах хоббичий сапог, прошли через весь зал и торжественно положили сапог под ноги леди Бадб.

- Что это за гадость вы мне принесли? Боуги поставили сапог стоймя. Один

из них нырнул в него с головой и вылез, держа в руках сложенную записку. Он передал ее леди Бадб.

Она прочла записку, позеленела от злости и тут же разорвала ее.

- Я не думаю, что Дара О'Тара сможет выйти за территорию Келпи. Но какая глупость - покинуть школу на последнем курсе!

- Дара покинула школу? - встрепенулась Аннушка. - Когда?

- Не твое дело! - грубо ответила ей леди Бадб. - Так, а теперь мы все с большим интересом поглядим, как вы четверо будете пробираться мимо Келпи. Откройте для них пирамиду, фоморы!

Два великана-фомора, на этот раз горбатый и одноглазый, подошли к одной из стен пирамиды и навалились на нее.

Треугольная стена медленно, со скрипом стала подаваться наружу. Через несколько мгновений пирамида была открыта, и все переместились из нее на окружающую Башню фоморов каменную площадку.

- Расступитесь все и дайте пройти нашим незваным гостям и обеим Юлианнам! - приказала леди Бадб. - Пусть они покинут нас! Никто не посмеет сказать, что мы их не выпустили. А внизу их поджидает наша Келпи, и через несколько минут мы все полюбуемся на их встречу. Они не пройдут!

- Прорвемся! - сказал Ангел Анастасий, обнажая меч.

- А то! - сказал Ангел Иоанн.

- Бог поможет! - добавил Ангел Василиус.

Ангел Юлиус ничего не сказал, только взмахнул для пробы сверкающим клинком.

Четыре поднятых меча, сойдясь остриями над головами людей, образовали над ними свою ослепительную пирамиду.

Так, под сверкающим ангельским прикрытием четверо людей стали спешно спускаться с холма. Они не говорили между собой о том, что станут делать, когда увидят внизу Келпи, но про себя каждый из четверых решил, что первым выйдет навстречу страшной лошадке, прикрывая собой остальных.

Из пирамиды вылетела стайка феечек и завертелась вокруг леди Бадб, что-то жалобно и испугано пиша.

- Не до вас! Отстаньте! - отмахнулась от них директриса.

Но феечки не отставали и все пытались что-то сообщить.

- Чего это они всполошились? - нахмурилась директриса. - Финегас, переведите, что они там лепечут?

Финегас подставил руку самой смелой феечке: она опустилась на его ладонь, ухватилась за большой палец, чтобы не свалиться, и стала ему быстро-быстро что-то верещать.

- Ничего не понимаю! Где же Келпи? Почему эти люди все еще живы? - спросила леди Бадб, прищурив глаза, чтобы лучше видеть путников, уже почти спустившихся с холма. - Ну, что там? - рассеянно спросила она, заметив, что Финегас уже отпустил феечку.

- Феечка утверждает, что там, внизу ди-ди-ди…

- Директора школы кто-нибудь спрашивает?

- Нет. Ди-ди-ди…

- Диамат волнуется?

- И это тоже. Но главное - совершена ди-вер-си-я!

- Какая еще диверсия?

- Крупная и, боюсь, необратимая: воды нашего внутреннего озера отравлены.

- Чем отравлены?

- Святой водой! Теперь даже их испарения ядовиты, и все наши фэйри бегут из сида!

- Никому ни слова! - коротко приказала леди Бадб друиду и ринулась назад в пирамиду.

Юлька с Аннушкой, отец Василий и бабушка спустились с холма и, оглядываясь на ходу по сторонам, побежали к старой рябине.

- Андрей! Быстро спускайся вниз! - крикнул отец Василий, глядя в густую крону.

Но вместо Андрея из гущи ветвей на землю спрыгнула Дара О'Тара, а потом, за нею следом спустился Андрюша.

- Дара? - удивилась Аннушка. - Ты что здесь делаешь?

- Как что? Бегу из Келпи. Ты разве не получила мою записку? - спросила Дара, обращаясь одновременно к Юльке и Аннушке. - Я ее сунула в твой хоббичий сапожок.

- А, так вот что читала леди Бадб!

- Она перехватила мое письмо?

- Да, боуги постарались. Бежим скорее, пока нас не обнаружила Келпи!

- Об этом не беспокойтесь. Келпи обожралась сосисками и спит вон там, в кустах.

Кровожадина Келпи вовсе не сосисками объелась, а уснула под действием снотворного, подмешанного в праздничный ужин сестер.

- Юлианна, а почему тебя две? - спросила Дара.

- Сейчас тикать надо, а не разговоры разговаривать! Потом объясним! - ответил ей кто-то из Юлианн.

- Тогда вперед! - и отец Василий повел всех по дороге к лесу.А леди Бадб в это время обследовала озеро и быстро обнаружила на дне затонувшую бутылку с надписью "Святая вода". Нескольких капель святой воды, остававшихся в бутылке, было достаточно, чтобы вся вода в озере стала святой, а значит, смертельно ядовитой для всех обитателей сида!

- Все пропало, - мрачно сказала леди Бадб. - Погиб сид!

Директриса бросилась к выходу из сада.

Придя ко рву Диамата, она увидела, что дракон бушует и беснуется. Леди Бадб сразу поняла, в чем дело: в отопительную систему уже поступила "отравленная" вода из озера, заставляя дракона кашлять и чихать пламенем. Леди Бадб перебежала железный мост, открыла вторую дверь и бросилась ко рву с ламиями. В этот гнилой ров свежая вода из озера не поступала, а пополнялся он сточными водами - святая вода сюда не проникла, и ламии пребывали в ленивом покое.

Леди Бадб подобрала подол и спустилась под мост: там, стоя по колено в вонючей воде, она нашарила колесо, регулирующее сток воды. Она раскрутила его до отказа, и вода с ревом хлынула через открывшийся сток на дне рва. Леди Бадб вбежала на мостик.

- Слушайте меня, дорогуши! - закричала она ламиям. - Шестеро людей вышли из сида. Ползите через сток за ними в погоню! Догоните и растерзайте! Вперед, дорогие гады!

Затем леди Бадб вернулась в драконий ров, позвала дракона Диамата, провела его через лабиринт и гараж и выпустила из сида, приказав гнать слепых ламий к мосту через реку.

- Проследи, лапушка, чтобы эти дуры не расползлись по лесу, гони их прямо на беглецов!

После этого леди Бадб снова поднялась в пирамиду и вышла на площадку, где, тревожно и недоуменно переговариваясь, стояли преподаватели, ученицы и гости. Она сурово всех оглядела и произнесла одно только грозное слово:

- Эвакуация!

Отец Василий и Андрюша вели под руки Анастасию Николаевну, а Юлька с Аннушкой тащили за руки Дару, которая совсем окоченела на ветру в своей все еще влажной одежде. Размокшие меховые сапоги стали немыслимо тяжелыми, но она бежала, стараясь не отставать от других. Долго ли, коротко ли, но через лес они благополучно перебрались. И вот они уже на опушке, уже виден стал беглецам мост и автомобиль возле моста, и спасение стало казаться возможным и близким. Вот бежавшие впереди Андрюша и отец Василий с бабушкой достигли машины, и отец Василий уже принялся шарить по карманам рясы в поисках автомобильных ключей.

И тут они услышали за спиной зловещий треск и, оглянувшись, увидели что-то белое, ломившееся сквозь заросли терновника на опушке: это Келпи очнулась от своего сна и скакала за ними в погоню.

- Бабушку скорее сажайте в машину! - закричала Аннушка.

- Это Келпи! Мы погибли, Юлианна, - сказала Дара упавшим голосом.

- Похоже на то, - подтвердила Юлька и прошептала: - Ой, папочка!

- И совсем не обязательно нам погибать! - возразила им обеим Аннушка: она вдруг вспомнила, как спасались на ее глазах от зловредной лошадки хитрые кролики. - Мы, девочки, обманем Келпи! Как только я скажу: "Бежим!", ты, Юля, беги направо, а я побегу налево. Келпи растеряется и, может быть, отстанет от нас. А ты, Дара, сейчас же беги прямо к машине - тебе в этих сапогах от Келпи не убежать!

- Ты разве боишься лошадей, Ань? - удивилась Юлька.

- Это не лошадь, это бес в образе лошади! Бежим!

И они с сестрой бросились бежать в разные стороны, а Дара помчалась к машине.

Келпи приостановилась, раздумывая, какую из девчонок поймать и загрызть первой. Сначала она бросилась за Юлькой.

- Келпи! Келпи! Попробуй-ка меня поймать! - закричала ей вдогонку Аннушка.

Келпи остановилась, проржала что-то короткое, вскинула передние ноги, развернулась на задних и рванулась за Аннушкой.

Тем временем Юлька пробежала добрую сотню метров к автомобилю и, остановившись, тоже закричала:

- Келпи! Дурацкая ты лошадь! Слабо меня догнать? - причем закричала с перепугу по-русски.

Но зловредная лошадка Келпи, видно, была полиглоткой: она Юльку хорошо поняла, захрапела и бросилась за ней, оставив в покое Аннушку.

И теперь уже Аннушка пробежала свою сотню метров по направлению к машине.

А дальше девочкам пришлось волей-неволей идти на сближение, потому что нельзя же бежать в разные стороны, когда машина - вот она, в двадцати шагах впереди. Тут они поравнялись с Дарой, которая почему-то не села в машину, а стояла, поджидая их метрах в пяти от нее.

- Садись в машину, Юлианна! Живо! - крикнула она сестрам.

Потом она остановилась на дороге, прямо перед Келпи, отрезав ее от обеих Юлианн, и начала дрожащим голосом уговаривать разъяренную лошадь:

- Келпи! Это же я, Дара: я тебя сосисками кормила! Ты ведь меня не тронешь? А я тебе еще что-то вкусное дам!

Келпи остановилась и уставилась на Дару, склонив набок голову.

Дара приободрилась и даже сделала один маленький шажок навстречу лошадке.

Сестры успели добежать до машины, в которой за рулем уже сидел отец Василий, рядом с ним бабушка, а на заднем сиденье - Андрюша. Подталкивая друг дружку, они влезли в заднюю дверцу.

- Келпи, ну что ты, Келпи, дурочка! Это же я! - продолжала свои увещевания Дара.

Келпи наклонила голову, нерешительно уставившись на Дару своими синими, а сейчас с красным отсветом, глазами. Она все еще плохо соображала со сна. Потом она коротко и просительно заржала и оскалилась в улыбке. А зубы у нее были страшные - совсем не лошадиные, лопатками, а острые и частые, как у акулы, и, кажется, даже в два ряда.

Убедившись, что подопечные благополучно забрались в машину, все Ангелы Хранители устремились на помощь Даре.

Но Дара справилась сама! Она вдруг наклонилась, сняла с ноги мохнатый сапожок и со всей силы бросила его в заросли терновника.

- Это кролик! Беги за ним, Келпи, беги!

И одураченная Келпи, коротко всхрапнув, рванула галопом за рыжим Дариным сапожком.

Ангелы переглянулись и засмеялись.

А Дара бросилась к машине. Только она втиснулась кое-как и хотела захлопнуть дверцу, как взгляд ее упал на опушку леса.

- Погоня! Там, в лесу, смотрите! - закричала она.

Беглецы поглядели в окна, и страшное зрелище предстало их глазам.

Они увидели, как по лесной дороге неуклюже топает дракон Диамат, сын Тиамат, качая остатками некогда мощных крыльев, рыжих от въевшегося за столетия торфяного пепла. Он не спешил, и через минуту-другую беглецы поняли, почему: культяпками обрезанных крыльев дракон гнал перед собой по лесной дороге целое стало ламий, слепых, совершенно одуревших на свежем воздухе и оттого еще более свирепых.

- Едем скорей, отец Василий! - первой опомнилась Анастасия Николаевна. - Газуйте, батюшка, ради Бога!

- Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа! - отец Василий перекрестил дорогу перед машиной и мост впереди. - С Богом! - Он газанул, лихо развернул машину, и они помчались к мосту.

- Здесь мы станем и не пропустим врагов, - сказал Иоанн, приземляясь у въезда на мост. Рядом с ним стали Ангелы Василиус, Анастасий, Юлиус и Андреус.

- Справимся? - спросил Юлиус, глядя на приближаюшегося дракона с его стадом ламий.

- Главное - не пропустить ламий через мост, - сказал Василиус. - Машину догнать мы им, само собой, не дадим, но вы представляете, что они натворят в городе, если их пустить через мост?

- Лучше не представлять, - сказал Андреус. - Старший брат, а не вызвать ли нам подкрепление? По-моему, пора!

- Верно, младший брат, так мы и сделаем.

Ангел Василиус вынул из кармана стихаря зерцало - полупрозрачный зеленоватый шар, поправил на голове тороки-антенны и заговорил:

- Вызываю всех Ангелов ирландской Православной Церкви! Братья! Мы спасаем людей от нечистой силы из сида Келпи. Нас всего пятеро, а против нас дракон, фоморы и ламии. Летите нам на подмогу!

Еще только первые безобразные головы ламий, срубленные мечами Ангелов, покатились по траве, а в небе уже показалось сверкающее в лучах солнца небесное Воинство - это Ангелы Хранители всех православных ирландцев спешили на помощь нашим воинам.

- Слава православной Ирландии! - возгласил Ангел Иоанн, салютуя прибывшим своим мечом.

- Слава Господу и святому Патрику! - ответили хором ирландские Ангелы.

Тут из леса вышли, хромая и ковыляя, первые фоморы, и закипела Келпинская битва, как ее позже назовут в ангельских да и в бесовских преданиях.

Переехав мост и въехав в городок, беглецы наконец перевели дыхание.

- А ты ловко раздвоилась, Юлианна. Я даже не знала, что ты такое умеешь. Это было очень предусмотрительное раздвоение: если

бы не оно, Келпи нас запросто поймала бы и загрызла. Только знаешь, в машине тесновато: сдвоись, пожалуйста, обратно, стань одной Юлианной.

- Не могу! - сказала Аннушка, улыбаясь и обнимая сестру. - Нас двое и всегда будет двое. Это же моя сестренка, Дара! Моя дорогая сестра-близнец!

Дара не сразу сообразила, в чем дело, а потом поняла и кивнула, после чего отвернулась и стала смотреть в раскрытое окно автомобиля.

- А я вот, значит, опять буду одна, как мой несчастный сапог - он снова остался без пары, бедняга! - с этими словами она стащила с ноги оставшийся хоббичий сапог, повертела его в руках, вздохнула и выбросила в окно.

- Пускай лепрехуны подбирают! Аннушка засмеялась и обняла ее.

- Мы обе будем с тобой дружить, - сказала она, - и я, и Юля.

- А я? Я тоже хочу дружить с Дарой! - вмешался Андрюша. - Она смелая девочка, и мы с ней много пережили, сидя на одной ветке.

- Да уж, - сказала Дара, - на мне и сейчас его куртка.

- А почему ты вся такая мокрая, Дара? - спросила Аннушка.

- Так я же вплавь по трубе из Келпи удрала!

- По той трубе, что в наш бассейн впадает?

- Ну да. Плыла против течения, между прочим.

- Страшно было?- Еще бы! Местами приходилось плыть под водой.

- Ой, у тебя и волосы мокрые! Давай-ка, перебирайся через меня и садись между нами с Юлей - мы тебя согреем.

- Спасибо, Юлианна! - Дара перелезла через Аннушку и угнездилась между сестрами. Тут и вправду было теплее.

А бой Ангелов и демонов продолжался. Лавиной двигались к реке фоморы, размахивая своими страшными стеклянными мечами, а командовал ими, конечно, сам Кромм Круах. Доковыляв к месту битвы, фоморы раскручивали мечи над головой и бросали их в сторону Ангелов. Мечи летели по воздуху, как сверкающие ракеты, и хотя они чаше всего не попадали в Ангелов - калеки-фоморы были изрядные мазилы, - они падали поблизости, разлетаясь тысячами длинных и очень опасных осколков.

Однако Ангелы все равно побеждали. Но побеждали дорогой ценой: у кого-то фоморы выбили из рук меч, а кто-то уже уходил в вышину, ныряя на одном крыле.

И вдруг страшный вой потряс округу. Это взвыл Кромм Круах, грозный повелитель сида Келпи. Ангел Иоанн свечой взлетел вверх и увидел, как на вершине сида Келпи дрожат и лопаются стекла пирамиды и оттуда вырываются клубы серебристого пара. А еще он увидел, как в этом пару мечутся, корчатся, крутятся орущие от боли и ярости фэйри - боуги, гномы, русалки, лепрехуны, феи и прочая нечисть.

"Конец школе Келпи", - подумал Иоанн, усмехнулся, развернулся на кончике крыла и снова ринулся в битву.

Никто из людей и Ангелов не видел, как распахнулись ворота Келпи, и оттуда выехала вереница автомобилей с нарисованной на каждой передней дверце белой лошадкой. В машинах, набитых чемоданами, сумками, грудами как попало наваленных книг и канцелярских папок, сидели преподавательницы и гости сида. Последним ехал автобус, переполненный ученицами, а за рулем его сидел друид Финегас, бывший библиотекарь и преподаватель. Эвакуация школы Келпи шла полным ходом и в строгом порядке. Леди Бадб, конечно, эвакуировалась в первой машине.

Над нею, кувыркаясь в воздухе и роняя перья, летела гарпия-профессор Морриган.

- Через мост вам не пройти, там идет битва! Поезжайте круговой дорогой! - прокаркала она сверху.

- Спасибо, профессор, - отозвалась леди Бадб. - А вы, дорогая?

- А я еще тут покручусь! Вы не забыли, леди Бадб, что у меня титул богини войны?

- Ну, мало ли кто из нас кем был в прошлом, - вздохнула леди Бадб. - Хорошо, оставайтесь, профессор. Желаю хорошо позабавиться, когда схватите беглецов, отомстите им хорошенько за наш сид. Не забудьте потом разыскать меня и все рассказать!

- Конечно! К черту, дорогая!

- К черту, богиня войны Морриган!

Беглецы ехали по замусоренным улицам еще не проснувшегося городка. Повсюду на тротуарах валялись маски бесов, чертей, зомби, вампиров и мертвецов, теперь уже не страшные, а просто до невозможности противные. На газонах лежали забытые и брошенные хэллоуинские тыквы, в некоторых еще догорали свечные огарки.

- Подвезете меня до шоссе на Дублин? Я хочу ехать автостопом, - попросила Дара.

- А мы в Дублин как раз и едем, - сказал отец Василий. - И в Дублине отвезем тебя куда скажешь, Дара.

- Вот хорошо! Мне так хочется оказаться поскорей как можно дальше от школы Келпи, чтоб она провалилась!

- Хорошо сказано, Дара О'Тара! - одобрила ее пожелание Юлька.

- Как ты сказала: Дара О'Тара? - переспросил отец Василий и, на мгновенье оглянувшись, коротко, но внимательно оглядел Дару.

- Дара О'Тара - это мое имя. Я, между прочим, королевской крови, - и Дара гордо вскинула торчащие и все еще мокрые рыжие косички.

- Ну-ну, - сказал отец Василий.

- Ладно тебе, Дара, - сказала Аннушка. - Ты лучше расскажи, что там было в записке, которую перехватила леди Бадб, - попросила Аннушка.

- Я там писала, что убегаю из Келпи.

- Жаль, что ты мне раньше не сказала. Мы ведь еще с Ясмин задумали бежать. А с чего ты-то бежать задумала?

- А не хочу больше на ведьму учиться! До смерти надоело всех ненавидеть и со всеми ссориться. Сколько можно притворяться? Ну а после истории с Бильбо я твердо решила, что пройду огонь, воду и медные трубы, но из Келпи уйду. Мне повезло - удалось обойтись одной медной трубой.

- Какая ты храбрая, Дара!

- Да и ты не трусиха.

- Ну что ты! Меня вон сколько людей спасало - и бабушка, и Юленька, и отец Василий с Андрюшей. Это они храбрые, а не я.

- Да нет, ты тоже ничего. Ты теперь в свою Россию вернешься?

- Конечно.

- Я так и думала. А писать мне будешь?

- Буду.

- И в гости пригласишь? Надо же мне поглядеть на Гардарику!

- А как же!

- Ты обязательно должна приехать к нам в Петербург, Дара! - поддержала сестру Юлька.

- Хорошо бы! Странно, что теперь не будет рядом тебя, Юлианна… и моего Бильбо, - тут Дара едва не заплакала. И заплакала бы,если бы Аннушка и Юлька снова не обняли ее с двух сторон, согревая и утешая.

Ангелы были более опытными воинами, чем бесы и демоны, но последние брали числом. На подмогу фоморам и Диамату с ламиями примчались гномы, боуги и лепрехуны. Прилетели даже вредные крошки-феи; они бросались небесным воинам в лицо и мельтешили перед глазами, мешая наносить точные удары. Дракон испускал пламя почти непрерывно, и скоро весь берег был в клубах черного дыма, а в дыму вились полчища бесов. Над ними носилась ворона-гарпия Морриган. Впрочем, бывшая богиня войны, а теперь уже и бывшая профессорша, сама в схватке не участвовала, а только других вдохновляла на битву.

Нечисть все упорнее пробивалась к мосту. Вдруг Морриган подлетела к дракону, уселась ему на голову и что-то прокаркала прямо в огромное остроконечное ухо. Дракон кивнул, свернулся пружиной и прыгнул как можно выше, помогая себе кургузыми остатками крыльев. Он перелетел через Ангельскую дружину и тяжело приземлился на мосту.

- Дракон зашел к нам в тыл! - закричал Ангел Василиус. - Святой Патрик, помоги нам!

То ли дракон отяжелел за годы сытой и малоподвижной жизни в Келпи, то ли великий святой Ирландии откликнулся на призыв Ангелов, а может, просто мост был очень старый, но вдруг раздался грохот, и мост под драконом рухнул. Сам Диамат тоже свалился в реку и застрял там между каменными боками моста. Вода хлынула в драконью глотку и затушила пламя.

- Отступать некуда! - воскликнул Ангел Иоанн, оглянувшись на рухнувший мост, и с пущей яростью кинулся в битву.

Между тем дуры ламии подползли к берегу и одна за другой бултыхнулись в воду - им же было приказано догнать беглецов любой ценой! Никого они, конечно, не догнали, а отправились на дно кормить раков - все до единой! - потому что чистая речная вода оказалась для них смертельно ядовитой.

Но и фоморы, а с ними и прочая нечисть, потеряв дракона, тоже утратили свой воинственный пыл. Они стали понемногу отступать к лесу, теснимые Ангелами, а затем и вовсе позорно повернулись к ним спинами и бросились бежать к сиду Келпи, чтобы укрыться в нем. А сида-то больше не было! То есть холм, конечно, остался стоять на своем месте, как стоял он тысячи лет, но на вершине его уже не было стеклянной пирамиды, а возле нее не торчал корявое страшилище Кромм Круах, Наклонившийся с Холма. Куда он подевался в суматохе битвы, никто не заметил. Портал был открыт настежь, гараж был пуст, опустели рвы, лабиринт и круглое здание школы, не плескались в озере русалки и не роились над ним злющие феечки. Даже вирмы, школьные ассенизаторы, куда-то уползли или попрятались.

И только перепуганный попугай летал по саду и панически вопил только что выученное новое слово: "Эвакуация! Эвакуация!".

Завывая от ужаса, бесы сбились в плотное темное облако, оно поднялось в небо и смешалось с другими облаками.

- Кажется, дождь собирается, - сказала Дара, перегнувшись через Аннушку и выглядывая в окно машины. - Вон туча какая плывет!

- Да нет, она, кажется, уходит к северу. А что ты собираешься делать в Дублине, Дара О'Тара? - спросил отец Василий. - У тебя есть где-нибудь родственники, к которым ты можешь поехать?

- Я попытаюсь разыскать свою младшую тетку, если она еще жива. Это тетушка, с которой все остальное семейство не желает иметь ничего общего. Она не ведьма, а быдличка, да еще и христианка. Другие мои тетки ее стыдятся. Ну, а я после Юлианны христиан уже не боюсь.

- Послушай, Дара, а твою тетушку зовут не Лина О'Тара?

- Вы что, тоже прозорливец, как наш Финегас? - с некоторой опаской спросила Дара.

- Боже упаси! Просто у нас есть прихожанка, которую так зовут. Она живет на окраине Дублина в собственном маленьком домике. Это одинокая благочестивая старушка, и если это действительно твоя тетушка, то сейчас самое время вам поселиться вместе. Здоровье госпожи О'Тара в последнее время стало сдавать, и она подумывает о том, чтобы продать свой домик и перебраться в приют для престарелых. Но я-то знаю, что ей этого страшно не хочется. Я услышал твое имя и подумал: если у Лины О'Тара вдруг объявится юная родственница, которая поселится с нею и станет за ней приглядывать, радости старушки не будет конца.

- Ой, как хорошо! - сказала Аннушка.

- Здоровско! - закричала Юлька.

- Класс! - сказала Дара. - Если только тетя Лина не испугается, что я бывшая келпинка. Она ведь знает, что ее старшие сестры учились в Келпи.

- А я за тебя поручусь, - пообещал Андрюша. - Мы с твоей тетей большие друзья.

- Так оно и есть, - подтвердил отец Василий. - У них общие литературные интересы - оба любят сказки.

- А лимерики тетя Лина любит?

- Не знаю. Ты сама ее сегодня спросишь.

- Как хорошо все устраивается, Дара! - воскликнула Аннушка.

- Похоже, что так, - сказала Дара и впервые в этот день улыбнулась.В Дублине матушка встретила их распростертыми объятиями, борщом и пирогом с капустой.

- Мы с девочками молились вчера и сегодня почти без перерыва, так что не браните нас, если обед получился не очень вкусный! - сказала она, подавая на стол.

Обед был даже очень вкусный - после таких-то приключений! Только вот Даре пришлось пирог есть не вместе со всеми, а забрать его "сухим пайком": как только отец Василий позвонил госпоже Лине О'Тара и объявил ей, что ее племяннице Даре негде жить после побега из колдовской школы, она тут же приехала за нею на такси. Тетя Лина с порога бросилась к Даре с поцелуями, мгновенно вычислив ее среди всех сидевших за столом детей - по рыжим космам, надо полагать. Сама она была маленькая, сухонькая и почти совсем седая, рыжей была одна прядь на лбу. Зато веснушек было еще больше, чем у Дары.

- Мы не будем задерживаться у вас, батюшка, - сказала она решительно. - Дара устала, ей надо срочно ехать домой!

И Дару с легким сердцем отпустили.

Все легли рано, сразу после общей молитвы. Девочек уложили в комнате Андрюши - для такого случая он перебрался на раскладушку в кабинет о. Василия. Но бабушка, которой постелили в гостиной на диване, еще побыла с девочками, пошепталась с ними перед сном. После всех приключений сестры никак не могли уснуть, и тогда бабушка сказала:

- Я спою вам колыбельную, которую пела ваша мама, когда вы жили вместе и спали в одной кроватке.

И она запела:

Как слетались Ангелы, словно гуленьки, к нашей дочке Аннушке, к дочке Юленьке!

Как играли Ангелы с ними в ладушки, баю-баю-баюшки, в переглядушки

- Ты помнишь эту колыбельную, брат? - спросил Хранитель Иоанн.

- Конечно, помню! Но вот уж не думал, что когда-нибудь снова услышу ее…

Когда бабушка, подоткнув внучкам одеяло и перекрестив их на ночь, вышла из комнаты, Юлька спросила:

- Ань, тебе мама пела эту колыбельную?

- Нет, конечно! Как она могла мне ее петь, ведь я у нее была одна, а это колыбельная для двоих! Спи, Юленька…

И сестры уснули, обнявшись.

Ангелы стояли над ними и тихонько играли в ладушки, потому что на сердце у них было так легко и спокойно, да и делать им пока что было нечего - Ангелы ведь не спят.

Вот так закончился побег сестер Мишиных и Дары О'Тара из сида Келпи.

Так, полной победой Ангелов Света, завершилась Келпинская битва и бесславно закончила свое существование колдовская школа Келпи.

 


[ Назад ]     [ Содержание ]     [ Вперед ]


Юлия Вознесенская - "Юлианна, или Опасные игры"

[ Cкачать всю книгу ]


Рекомендуйте эту страницу другу!








Подписаться на рассылку




Христианские ресурсы

Новое на форуме

Проголосуй!