Православие и католичество

Часть I. Православие и католичество в первом тысячелетии.

I. Изначальные различия между востоком и западом

3. Иерархическая структура востока: патриархаты

Мы уже говорили о выдающихся церковных центрах Востока и при этом подошли к еще одному весьма важному иерархическому различию между Востоком и Западом: на Востоке имелось несколько главных Церквей, которые в конечном счете, преобразовались в патриархаты, тогда как на Западе один единственный центр - Рим, местопребывание преемника святого Петра и столицы Империи, возвышался над всеми, устранял все местные автономии, которые первоначально имелись также и на Западе. Следовательно, здесь имелось далеко идущее различие в иерархической структуре. Восточные патриархаты - Александрия, Антиохия и Константинополь (Иерусалим первоначально не был патриархатом, он возник в результате отделения от Антиохии) соответствовали, и это, пожалуй, не случайность, различным культурам Востока: египетской, сирийской и греческой.

Эллинистическая единая цивилизация все же не смогла отстранить полностью более древние культуры. На это указывает уже раннее появление христианско-сирийской и коптской (т.е. египетской) литературы. И за монофизитской оппозицией против ненавидимого греческого императора в немалой степени стояло собственное самосознание сирийского и египетского народов. Так, уже в то время приверженцам императора дали презрительную кличку "мельхиты", т.е. партийные приспешники "Мелько", императора Константинополя.

Приоритетное положение главных Церквей развивалось по праву обычая, которое для Александрии и Антиохии было санкционировано 6-м правилом Никейского собора (325 г.). Новой императорской столице Константинополю было предоставлено уникальное положение сразу после Древнего Рима по 3-му правилу I собора в Константинополе и по неоднократно оспаривавшемуся 28-му правилу Халкидонского сообора. Папы признали патриархаты Александрии и Антиохии без затруднений, обосновывая их права решениями Никейского собора, а позднее подкрепляли их весьма уязвимой теорией о трех местах пребывания святого Петра: в Риме, в Антиохии и в Александрии, причем, в Александрии существовало предание, что тамошняя Церковь была основана Марком, учеником святого Петра. Однако папы в течение всего I тысячелетия не претендовали на то, чтобы доставлять патриархам права участия в своей верховной власти. Они долго сопротивлялись возвышению Константинополя, которое объяснялось его политической ролью, но вынуждены были признать его действительное положение, хотя и неохотно.

Патриархаты не восходили к апостольским временам, они развивались, пожалуй, довольно медленно в первые столетия. Сначала в Египте дело дошло до главенствующего положения епископа столичного города Александрии над всей страной. Уже в III столетии это стало фактом. Антиохия, крупнейшая митрополия Востока и после диоклетиановской реформы империи - столица политического диоцеза "Ориент", развивалась, несмотря на свое никем неоспариваемое апостольское происхождение, менее успешно. Права, упомянутые в 6-м правиле Никейского собора, более конкретно не определялись; и здесь за Антиохией еще не признавалась определенная территория как ее церковная область. Иерусалим, несмотря на его далеко распространяющееся влияние и на его уникальное положение как колыбели христианства, стал патриархатом только в 451 г.

При образовании патриархатов играли определенную роль различные факторы, причем апостольское происхождение было только одним из них. Это развитие хотя и не подтверждалось божественным правом, но все же весьма соответствовало структуре Церкви. Епископы не жили изолированной жизнью, и не вели странствующий образ жизни, и их не объединяла только зависимость от Рима. Они с самого начала, как наследники апостольской коллегии, образовали единое целое, а такая община нуждалась во главе. Необходимость в едином руководстве привела к региональному объединению епископов под руководством одного главы. Как показывало положение дел, организация божественного права, ставящая весь епископат под начало преемника апостола Петра, не была достаточна для того, чтобы руководить Церковью стройным образом. Организация на региональном уровне была правильной также и потому, что таким путем учитывалось оправданное своеобразие отдельных регионов, обеспечивался здоровый плюрализм в Церкви.

Патриархаты росли снизу, а не были учреждены сверху. Региональная централизация, группировка отдельных региональных епископских Церквей вокруг одной главной как своего центра, оказалась необходимой для лучшего руководства. Таким путем медленно развивалось право обычая, которое предоставляло епископу этой главной Церкви, впоследствии получившему титул "патриарха", право на некоторые функции, первоначально находившиеся в компетенции отдельных епископов. Это право обычая, по всей вероятности, возникло потому, что отдельные епископы молчаливо отказались от части своих прав в пользу главного епископа. Возникновение обычая в объединении, имеющего правовую силу, предполагает по крайней мере молчаливое одобрение главы этого объединения, в данном случае епископа Рима. Однако, такое одобрение может быть предполагаемо, но исторически не доказуемо. Все-таки права патриархов, как уже подчеркивалось, в первом тысячелетии и самим Римом не понимались как пожалованное папой право их участия в высшем руководстве Церковью. В лице патриархов мы скорее видим епископскую власть во всей ее полноте, тогда как у подчиненных им прочих епископов своего патриархата власть была ограничена в пользу патриарха. См. по этому вопросу: W. de Vries, Rom und die Patriarchate des Ostens, Freiburg - Munchen, 1963, S. 7ff. Обычно папы и патриархи взаимно ставили друг друга в известность о своем избрании посредством так называемого "Соборного послания", в котором содержалось также и их исповедание веры. Папы отвечали на такие письма, выражая радость по поводу случившегося, гарантировали избранному свое "общение", тем самым признавая его избрание. Без этого общения с Римом патриарх не мог осуществлять свое служение на законных основаниях. Но во всяком случае, в соответствии с понятиями времени, это нельзя было считать ни назначением на должность, ни передачей полномочий на власть. После получения "Соборного послания" имя нового патриарха заносили в так называемые диптихи, то есть в список лиц, которые должны были пониматься "О здравии" во время Святой Мессы. В греческих церквях этот список читал дьякон с амвона. Вычеркивание из диптихов являлось символом разрыва отношений, то есть церковным расколом. С V века папы имели в Константинополе своего постоянного представителя, называвшегося апокриссиарием, который был обычно дьяконом.

Рим считался решающи центром церковного "общения" ("communio"). Это означало, что те, за которыми Рим признавал членство в общении (communui), принадлежали к вселенской Церкви, а те, которым Рим отказывал в этом - нет. Епископ Рима считался кроме того верховным хранителем истинной веры. В остальном, восточные патриархаты пользовались далеко идущей автономией. Рим вмешивался в чисто дисциплинарные вопросы чрезвычайно редко и оставил также и организацию литургии и разработку канонического права местным авторитетам. Различие патриархатов обусловливало и своеобразное самостоятельное развитие церковного порядка. Формирование собственного восточного церковного права, отличавшегося от западного, началось с законадательства Юстиниана (527-565 гг.) и с Трулльского собора, который состоялся в 629 г. в Константинополе.

[ К содержанию: Православие и католичество ]

[ Скачать книгу: Вильгельм де ФРИС. Православие и католичество. Противоположность или взаимодополнение? ]

[ Источник: http://www.catholic.uz/tl_files/library/books/Pravoslavie_Katolichestvo/ ]

Рекомендуйте эту страницу другу!