+ Я поняла, что в эти минуты мне никто не поможет и стала молиться и просить Господа об исповеднике. Я желала, чтобы какой-нибудь священник сказал мне лишь одно: „Будь спокойна, ты на хорошем пути". Или же: „Отбрось это все, потому что это идет не от Бога". Однако я не находила столь решительного священника, который бы мне сказал эти ясные слова во имя Господа. А значит, и дальше неуверенность. О Иисус, если на то Твоя воля - чтобы я жила в такой неуверенности - да будет Имя Твое благословенно. Господи, прошу Тебя, Сам направляй мою душу и будь со мною, ибо я сама по себе - ничто.

И вот уже я осуждена со всех сторон, уже нет ничего во мне, что бы избежало суда сестер, но уже все во мне как бы исчерпалось, и меня оставили в покое. Моя измученная душа немного отдохнула, но я поняла, что ближе всего Господь был ко мне в этих преследованиях. Но продолжалось это недолго. Вновь разразилась страшная буря. Теперь давние подозрения стали для них как бы достоверным фактом, и мне вновь приходится выслушивать старые песни. Так угодно Господу. Но удивительно, что даже извне меня стали преследовать (60) разные неудачи⁷². Это приводило к различным страданиям, известным только Богу. Однако, как могла, я старалась все Делать как можно лучше. Теперь я вижу, что меня стерегут повсюду, словно вора - в часовне, во время исполнения обязанностей, в келье⁷³. Теперь я чувствую помимо присутствия Бога - постоянное присутствие людей. В действительности, это присутствие людей меня часто мучило. Были моменты, когда я сомневалась, раздеваться мне для мытья или нет. О, бедная моя постель, за нею тоже многократно наблюдали. Порой меня разбирал смех, когда я узнавала, что даже постели не оставляют в покое. Одна из сестер сама мне сказала, что каждый вечер она наблюдала за мною в келье, как я се бя веду.

Однако настоятельницы всегда остаются настоятельницами. И хотя они меня особенно унижали и часто наполняли меня разными сомнениями, но все же всегда разрешали мне то, чего требовал Господь - хотя и не так, как я просила, но по-другому удовлетворяли требованиям Господа и разрешали мне самоумерщвления и акты смирения.

Однажды одна из матерей так разгневалась на меня и так меня унизила, что я уже думала, что не вынесу этого. Она говорит мне: ,Чудачка, истеричка, визионерка, убирайся из комнаты, не желаю тебя знать". На мою голову сыпалось все, что только возможно. Когда я пришла в келью, я упала ниц перед распятием и стала смотреть на Иисуса, но уже не могла вымолвить ни слова. И все же я скрыла это от остальных и делала вид, что между нами ничего не произошло. Дьявол всегда использует такие моменты - уныние стало овладевать моими мыслями: за верность и искренность - такая вот награда. Как можно быть искренной, когда тебя так не понимают. Иисус, Иисус, я уже не могу. Я вновь упала на землю под этой тяжестью, покрылась потом, и какой-то страх начал овладевать мною. Мне не у кого найти духовную опору. Тут в душе я услышала голос: Не бойся, Я с тобой, - и какой-то удивительный свет озарил мой разум, я поняла, что не должна поддаваться такой грусти, какая-то сила наполнила меня, и я вышла из кельи с новой готовностью к страданиям.

(61) Но я стала немного отступаться⁷⁴. Я не обращала внимания на внутренние вдохновения, старалась быть рассеянной. Но несмотря на шум и рассеянность, я видела, что происходило в моей душе. Слово Божие ясно, и ничто его заглушить не может. Я стала избегать встречи с Господом в своей душе, потому что не хотела быть жертвой обмана. Однако Господь меня как бы преследовал Своими дарами, и на самом деле я попеременно испытывала и муки, и радости. О разных видениях и милостях, которые Бог мне тогда уделил, я здесь не вспоминаю, поскольку я упоминаю об этом в другом месте⁷⁵, но замечу, что эти разные страдания дошли уже до предела, и я решила перед вечными обетами покончить с этими сомнениями. Весь период монашеского испытания я молилась о просветлении для священника, перед которым я должна была открыться полностью, всей душой. И я просила Бога, чтобы Он Сам мне в этом помог и даровал мне милость, чтобы я смогла рассказать о самых потайных вещах, которые происходили между мной и Господом, и я была так настроена, что как бы этот священник ни решил, я буду воспринимать его, как Самого Иисуса. Мне не важно, каким будет приговор, я желаю только правды и решительного ответа на определенные вопросы. Я целиком полагаюсь на Бога, и моя душа жаждет правды. Я уже не могу больше жить в сомнениях, хотя в душе у меня была столь твердая уверенность, что все это происходит от Бога, что я отдала бы за нее свою жизнь. Однако я предпочла [выслушать] мнение исповедника и решила поступать, как он сочтет нужным, и следовать его указаниям. Я вижу момент, который определит, как я должна буду поступать в течение всей своей жизни. Я знаю, что от него будет зависеть все. Не важно, даст ли он мне ответ, подтверждающий мои откровения, или полностью противоположный - мне уже не важно. Я желаю знать истину и идти за нею.

Иисус, Ты можешь мне помочь. И уже с этого момента я начала [жить по-новому]. Я скрываю все милости в душе и жду того, кого мне Господь пошлет. В глубине сердца ни в чем не сомневаясь, я просила Господа, чтобы Он Сам пожелал мне помочь в эти моменты, и какая-то смелость вошла в мою душу.

(62) Я должна еще упомянуть, что бывают исповедники, которые помогают душе, и бывают такие, которые могут казаться духовными отцами, но только до тех пор, пока все идет хорошо, а как только душе требуется нечто большее, тогда они как бы беспомощны и не могут - или же не хотят - понять душу. Они стараются как можно быстрее от нее избавиться, но если душа смиренна, она всегда - хоть немного - извлечет пользу. Бог Сам часто проливает свет в глубину души за ее смирение и веру. Часто исповедник говорит то, что вовсе не собирался говорить, и сам не отдает в этом себе отчет. О, пусть душа верит, что это слова Самого Господа - хотя мы должны верить, что каждое слово в исповедальне происходит от Бога, но то, о чем я выше упомянула - это нечто, идущее прямо от Бога. Душа чувствует, что священник зависит не от себя - что говорит он то, что не хотел бы говорить. Вот так Бог награждает за веру. Я многократно чувствовала это на себе. Один очень знающий и уважаемый многими священник - временами мне доводилось бывать у него на исповеди - всегда был суровым и во многом противоречил мне, но однажды он мне сказал: „Знай, сестра, что если Бог требует, чтобы ты это сделала, не следует противиться. Временами Бог хочет быть прославленным именно таким образом. Будь спокойна, что Бог начал - Он и закончит, но, говорю тебе, верность Богу и смирение, еще раз смирение. Запомни, что я тебе сегодня сказал". Я обрадовалась и подумала, что, наверное, этот священник меня понял. Однако так сложились обстоятельства, что я у него уже больше не исповедалась.

+ Однажды меня позвала одна из старших матерей, и тут раздался как бы гром среди ясного неба - я даже не знала, из-за чего это произошло, однако вскоре поняла, что по совершенно не зависящей от меня причине. Она говорит мне, чтобы я выкинула из своей головы то, что Иисус Христос может так доверительно общаться со мною, с такой убогой, с такой несовершенной. Иисус Христос общается только со святыми душами. Я согласилась, что она совершенно права, поскольку я [действительно] убога, но я все же уповаю на Милосердие Божие. Когда я встретилась с Господом, я униженно произнесла: „Иисус, Ты, кажется, с такими убогими не общаешься?" - Будь спокойна, дочь Моя, именно через такую нищету Я хочу показать силу Своего милосердия. Я поняла, что эта мать просто хотела меня унизить.

(63) + О мой Иисус, за такую короткую жизнь Ты дал мне столько испытаний! Многое я поняла, даже то, чему сейчас удивляюсь. О, как хорошо во всем полагаться на Бога и позволять Ему с полной свободой действовать в душе.

Во время третьего монашеского испытания Господь дал мне понять, что я должна отдавать себя Ему в жертву, чтобы Он мог делать со мною то, что Ему нравится. Я должна всегда стоять пред Ним, как жертва. В первую минуту я испугалась, почувствовав себя бесконечно нищей и хорошо зная себя, я еще раз ответила Господу: „Я - сама нищета, как я могу быть заложницей?" - Сегодня ты этого не понимаешь. Завтра Я дам тебе это понять во время поклонения. Мое сердце и душа дрожали. Слова глубоко запали в мою душу. Живое слово у Бога. Когда я пришла на поклонение, то ощутила душою, что вошла в ризницу Живого Бога, Чье Величие огромно и непостижимо. И Господь дал мне понять, чем являются даже наичистейшие души в сравнении с Ним. Хотя внешне я ничего не видела, присутствие Бога пронизывало меня насквозь. В тот момент мой разум был удивительным образом озарен. Перед очами моей души прошло видение, как у Иисуса Христа - в Саду. Вначале - физические страдания и все обстоятельства, которые их увеличивают; потом - душевные страдания во всей полноте и те, о которых никто не узнает. В это видение входит все: осуждение невинного, лишение доброй славы. Я написала об этом вкратце, но это видение было столь ясным, что переживаемое мною позже ничем не отличалось от того, что я осознала в ту минуту. Мое имя должно быть: ,жертва". Когда видение закончилось, холодный пот стекал с моего лба.

Иисус дал мне понять, что, хотя я и не соглашаюсь на это, я все же могу быть спасена, и что милости, которыми Он одаривал меня, не уменьшатся, и Он будет столь же доверителен со мною. Так что - даже если я не соглашусь на эту жертву - щедрость Божия от этого не уменьшится. И Господь дал мне понять, что все таинство зависит от меня, от моего добровольного согласия на эту жертву, от моего сознательного решения. В этом добровольном и сознательном акте - вся сила и ценность перед Его Величием. Даже если ни одна из жертв, на которые я была бы готова, не осуществилась, перед Господом они все как бы со вершены (64). В этот момент я поняла, что вступаю в связь с непостижимым Величием. Я чувствую, что Бог ожидает моего слова, моего согласия. И тогда моя душа погрузилась в Господа, и я произнесла: „Делай со мною, что Тебе угодно, я отдаюсь Твоей воле. С сегодняшнего дня Твоя святая воля будет моей пищей. Я буду верна Твоим требованиям с помощью Твоей благодати. Делай со мною все, что Тебе угодно. Молю Тебя, Господи, будь со мною в каждый момент моей жизни".

В этот момент - когда я сердцем и волей согласилась на эту жертву - присутствие Бога пронзило меня насквозь. Моя душа погрузилась в Бога и залилась таким огромным счастьем, что я и частично не могу его описать. Я чувствовала, что Его Величие охватывает меня. Это было удивительное слияние с >Богом. Я видела большое подобие Божие в себе, и в то же время в Нем утонула моя душа. Сознавая свое единение с Богом, я чувствую себя особенно любимой, и в то же время люблю всей силой своей души. Великая тайна свершилась во время этого поклонения, тайна между мной и Господом, и мне казалось, я умру от любви пред Его Лицом. Хотя я много говорила с Господом, это происходило беззвучно. И Господь сказал Мне: Ты - блаженство для Моего Сердца, с сегодняшнего дня каждый твой наималейший поступок - что бы ты ни делала - будет в Моих глазах находить одобрение. В тот момент я почувствовала себя сверхпосвященной. Оболочка тела та же, но душа другая, в ней Живет Бог со всей Своей благосклонностью. Не ощущение, а осознанная действительность, которой ничто не может затемнить. Большая тайна связала меня с Богом.

Мужество и сила остались в моей душе. Когда я вышла после поклонения, я спокойно смотрела на все то, чего перед этим так сильно боялась. Когда я вышла в коридор, меня сразу же ожидало большое испытание и унижение со стороны одной женщины. Я приняла это с покорностью высшей воле и близко приникла к Пресвятому Сердцу Иисуса Христа, давая понять, что готова к самопожертвованию, на которое уже согласилась. Страдание вырастало, словно из-под земли, сама мать Малгожата удивлялась этому. Другим многое сходит с рук, впрочем, на это действительно не стоит обращать внимания, но мне ничего не спускается, каждое мое слово анализируется, каждый шаг - замечают. Одна сестра сказала мне: „Приготовься (65) принять малый крест, приготовленный для тебя настоятельницей. Мне тебя жаль". А я в душе радуюсь этому и уже давно к этому готова. Когда она увидела мою смелость, то удивилась. Теперь я вижу, что сама по себе душа может немногое, но с Богом она может все. Вот что такое благодать Божия. Немногие души всегда чутки к откровениям Божиим, еще меньше душ, которые преданно идут за ними.

Однако душа, верная Богу, не может сама объяснять свои откровения, она должна отдавать их под контроль хорошо образованному и мудрому священнику, и пока не уверится, она должна держаться осторожно. Этим откровениям и различным высшим милостям она сама не должна доверять, поскольку это может принести большой вред.

Даже если душа сразу отличает ложное откровение от Божьего, пусть она все же будет осторожна, поскольку во многом можно усомниться. Бог любит и радуется, когда душа не доверяет Ему Самому ради Него Самого, потому что Его любит, и задает себе вопросы, и ищет поддержки, чтобы убедиться, действительно ли в ней действует Бог. А утвердившись через светлого исповедника, пусть она будет спокойна и предаст себя Богу согласно Его указаниям, то есть согласно указаниям исповедника.

Чистая любовь способна на великие дела, и ее не сокрушат ни трудности, ни препятствия. Если любовь остается сильной среди больших трудностей, то она остается такой и в серой обыденной жизни. Она знает, что для того, чтобы быть угодной Богу, нужно одно, а именно, малейшие дела делать с большой любовью. Любовь и всегда любовь.

Чистая любовь не заблуждается, в ней удивительно много света, и она ничего не сделает, что бы Богу могло не понравиться. Она находчива в делании того, что наиболее угодно Богу, и никто с ней не сравнится; она счастлива, когда может истощить себя и гореть, словно чистая жертва. Чем больше она истощает себя, тем более она счастлива, но никто не может почувствовать опасность на таком расстоянии, как она; она умеет срывать маски и знает, с кем можно иметь дело.

(66) + Но мои терзания уже подходят к концу. Господь дает мне обещанную помощь, я вижу ее в двух священниках - в отце Андраше и о. Сопочко. Во время реколлекций перед вечными обетами⁷⁶ я впервые была полностью успокоена⁷⁷, и позднее о. Сопочко вел меня в том же направлении - в этом исполнилось обещание Господа.

Когда я была успокоена и научена, как идти путями Божиими, мой дух возрадовался в Господе, и мне казалось, что я не иду, а бегу, у меня раскрылись крылья для полета, и я воспарила к самому солнцу, и не спущусь, пока не упокоюсь в Том, в Ком утонула навеки моя душа. И я полностью поддалась действию благодати; велико снисхождение Бога к моей душе. Я не отстраняюсь, не отказываюсь, а тону в Нем, как в своем Единственном Сокровище. Мы едины с Господом, исчезает пропасть между нами, Творцом и творением. В течение двух дней моя душа была словно в постоянном экстазе. Присутствие Бога ни на минуту не оставляло меня, и моя душа находилась в постоянном любовном соединении с Господом. Однако это не мешало мне исполнять свои обязанности. Я чувство вала себя превращенной в любовь, я вся горела, но без [ущерба для себя]. Я постоянно утопала в Боге, Бог так сильно и властно привлекал меня к Себе, что минутами я не отдавала себе отчет в том, что нахожусь на земле. Столько времени я ограничивала благодать Божию и боялась ее, и теперь Бог Сам - через отца Ан. устранил все трудности. Моя душа обратилась к солнцу и расцвела в Его лучах для Него Самого, уже не пони - [обрывает слово и со следующей строки начинает другую мысль]

+ Много милостей Божиих я растратила, потому что боялась обмана, хотя Бог так сильно привлекал меня к Себе, что часто не в моих силах было сопротивляться Его благодати. И вдруг я оказалась погружена в Него, и в те минуты Иисус так наполнял меня Своим покоем, что позднее - даже когда я хотела тревожиться - не могла этого сделать. И тогда я услышала в душе такие слова: Чтобы ты была спокойна, что именно Я предъявляю эти требования к тебе, Я дам тебе такой глубокий покой, (67) что даже если бы ты захотела волноваться и беспокоиться, теперь это будет не в твоих силах, а любовь зальет твою душу так, что ты забудешь о себе.

Позднее Иисус дал мне другого священника⁷⁸, перед которым повелел мне открыть свою душу. Хотя вначале я делала это с не большим колебанием, но строгое напоминание Иисуса вызвало в моей душе глубокое смирение. Под его руководством моя душа быстро следовала в любви Божией, и множество пожеланий Господа было исполнено⁷⁹. Не раз я размышляла над мужеством и глубиной его смирения.

О, как убога моя душа, которая растратила столько милостей. Я убегала от Бога, а Он меня преследовал Своими милостями. Чаще всего я получала милости Божий, когда меньше всего их ожидала. С минуты, когда Господь дал мне духовного наставника, я стала более верна милости. Благодаря духовнику, его чуткости к душе, я все же поняла, что значит наставник и как на это смотрит Иисус. Иисус спрашивал с меня за малейшие проступки и напоминал мне, что все, о чем я скажу исповеднику, Он Сам будет судить: Всякий проступок перед ним касается Меня Самого.

Когда моя душа под его руководством начала вкушать глубокое сосредоточение и покой, я часто слышала в душе такие слова: Укрепляйся для борьбы. Иногда эти слова повторялись многократно.

+ Иисус часто давал мне понять, что Ему в моей душе не нравится, и нередко делал мне замечания за такие на первый взгляд мелочи, имевшие, однако большое значение. Он предостерегал и тренировал меня, как Учитель. Много лет Он воспитывал меня Сам, до той минуты, когда дал мне духовного наставника. Прежде Он Сам давал мне понять, чего я не понимала, а теперь обо всем велит мне спрашивать исповедника и часто говорит мне так: А Я отвечу тебе его устами, будь спокойна. (68) Со мною еще не случалось, чтобы то, чего от меня хотел Господь, противоречило пожеланиям наставника⁸⁰. Не раз случается, что вначале Иисус мне что-то велит, и никто об этом еще не знает, а когда я вхожу в исповедальню, мне то же самое говорит духовник - хотя [это происходит] не часто.

+ Если в течение долгого времени душа получала много света и откровений, а исповедники установили их происхождение и утвердили в душе покой, то если ее любовь велика, Иисус дает ей понять, что наступило время воплотить то, что она получила, в делах. Душа понимает, что Господь рассчитывает на нее, и это со знание добавляет ей силы, она знает, что для того, чтобы быть верной, ей придется столкнуться с разными трудностями, но она уповает на Бога и благодаря этому упованию приходит к тому, к чему ее призывает Бог. Трудности ее не пугают, они становятся для нее как бы хлебом насущным - они вовсе не ужасают, не пугают ее - так постоянно сражающегося рыцаря не пугает гром пушек. Она далека от страха, однако прислушивается, с какой стороны атакует неприятель, чтобы одержать победу. Вслепую она ничего не делает, но изучает, глубоко задумывается и, не рассчитывая на себя, горячо молится и черпает советы опытных и мудрых рыцарей, и так поступая, почти всегда побеждает.

Бывают атаки, когда у души нет времени ни на раздумья, ни на советы - ни на что. И тогда нужно сражаться не на жизнь, а на смерть, временами стоит, не говоря ни слова, прибегнуть к Ранам Сердца Иисуса, и уже одним этим неприятель бывает побежден.

Во время умиротворения душа делает такие же усилия, как и во время борьбы. Она должна тренироваться, причем много, потому что иначе не может быть и речи о победе. Время покоя я считаю временем подготовки к победе. Нужно постоянно бодрствовать. Бдительность, и еще раз бдительность. Душа, которая размышляет, получает много света. Рассеянная душа сама готовит себе падение, и пусть не удивляется, если оно наступит. О, Дух Божий, направляющий душу, тот, кого Ты учишь, становится мудрым. Но чтобы Дух Божий мог действовать в душе, необходима тишина и сосредоточение.

(69) Молитва. Молитвой душа вооружается для всевозможных сражений. В каком бы состоянии ни находилась душа, она обязана молиться. Молиться должна чистая и прекрасная душа, поскольку иначе она утратила бы свою прелесть; молиться должна душа, стремящаяся к этой чистоте, поскольку иначе она ее не достигнет; молиться должна только что обратившаяся душа, потому что иначе она вновь падет; молиться должна грешная душа, погрязшая во грехах, чтобы суметь подняться. И нет души, которая бы не была обязана молиться, потому что любая благодать нисходит через молитву.

Я вспоминаю, что больше всего света я получила во время поклонений, которые я совершала во время всего поста ежедневно, в течение получаса лежа в форме креста перед Святыми Дарами. В тот период я глубже поняла себя и Бога, хотя у меня было много помех для совершения такой молитвы, несмотря на то, что у меня было разрешение настоятельниц. Пусть душа знает, что для того, Чтобы молиться и сохраняться в молитве, она должна вооружиться терпением и мужественно преодолевать внутренние и внешние трудности. Внутренние трудности: уныние, черствость, вялость, соблазны; внешние: отношение людей и [необходимость] ценить время, предназначенное для молитвы. Я сама испытала, что если не читала молитву в назначенный час, то позже ее тоже не читала, поскольку не позволяли обязанности, а если и читала, то с большим трудом, потому что мысли были о делах. Встречалась мне и такая трудность: когда душа хорошо совершила молитву и вышла из нее с глубоким внутренним сосредоточением, другие противятся этому сосредоточению, и нужно терпение, чтобы сохраниться в молитве. Такое со мной случалось неоднократно - когда моя душа была глубоко погружена в Бога, и обрела богатые плоды после молитвы, и присутствие Бога ощущалось целый день, а во время работы была величайшая собранность и величайшая точность, и усердие в поручениях - и все же именно тогда бывало так, что мне больше всего делали замечаний, что я необязательна, что ко всему равнодушна, поскольку менее сосредоточенные души хотят, чтобы и другие были им подобны, потому что они служат для них постоянным упреком.

(70) + Тонкая и благородная душа - может быть, даже очень простая, но с тонкими чувствами - во всех видит Бога, везде находит Его, умеет найти Бога даже в самом тайном. Для нее все имеет значение, она все высоко ценит, за все благодарит Бога, из всего извлекает пользу для себя, а всю славу возносит Богу, доверяет Ему и не смущается, когда наступает час испытаний. Она знает, что Бог всегда остается лучшим Отцом и мало считается с мнением людей. Она верно следует за малейшим вдохновением Святого Духа, радуется этому духовному Гостю и держится за Него, как дитя - за мать. Там, где другие души задерживаются и беспокоятся, она проходит без страха и трудностей.

Когда Сам Господь хочет быть возле души и хочет вести ее, Он устраняет все внешнее. Когда я заболела и была перенесена в больничную палату, у меня было в связи с этим много неприятностей. В палате нас было двое. К сестре Н. ходили сестры, чтобы ее навещать; ко мне никто не заглядывал. Конечно, это была одна палата, но у каждой [из нас] была своя келья. Были долгие зимние вечера, у сестры Н. был свет, радионаушники, а я не могла даже подготовиться к медитации из-за отсутствия света.

Когда так прошли почти две недели, однажды вечером я стала жаловаться Господу, что я много страдаю и даже к медитации не могу подготовиться из-за отсутствия света - и Господь сказал мне, что ежедневно будет вечером приходить и указывать мне разделы для завтрашней медитации. Разделы всегда были из Его Страстей. Он говорил мне: Размышляй над Моими Страстями перед Пилатом. И так по частям я всю неделю размышляла над Его Страстями. С той минуты в мою душу вступила большая радость, и я уже не желала ни посещений, ни света - Иисус мне заменил все. Хотя заботливость настоятельниц в отношении больных была велика, Господь сделал так, что я чувствовала себя оставленной. Но этот лучший Учитель устраняет все, что сотворено, чтобы действовать Самому. Нередко я испытывала столько разных преследований и страданий, что сама мать М.⁸¹ сказала, что на моем пути страдания вырастают, как из-под земли. Она мне сказала: „Я смотрю на тебя (71), как на распятую, однако я заметила, что в этом участвует Иисус Христос. Будь верна Господу".

+ Я хочу записать один сон, который был у меня, о св. Терезе Младенца Иисуса. Я была еще послушницей и имела некоторые трудности, [в] которых не могла себе помочь. Это были внутренние трудности, но связаны они были с трудностями внешними. Я совершала много новенн различным святым, однако ситуация становилась все тяжелее. Из-за этого мои страдания были столь велики, что я уже не знала, как дальше жить, но внезапно мне пришла мысль, что мне нужно молиться св. Терезе Младенца Иисуса. Я начала новенну к этой святой, поскольку перед поступлением [в монастырь] очень ее почитала. Теперь я в этом почитании немного охладела, но в своей нужде вновь с полным усердием начала молиться. На пятый день новенны мне приснилась св. Тереза, но была она еще как бы на земле. Она скрыла от меня, что является святой, и стала меня утешать - чтобы я так не грустила по этому поводу, но больше уповала на Бога. И сказала мне, что и она много страдала, а я не очень ей доверяла, что она сильно страдала, и говорила ей, что - как мне кажется - она вовсе не страдает. Однако св. Тереза убежденно ответила мне, что много страдала, и сказала: „Сестра, знай, что на третий день ты все устроишь как можно лучше". Когда я не очень хотела ей верить, она открыла мне то, что она - святая. В тот момент мою душу наполнила радость, и я сказала ей: „Ты - святая". И она мне говорит: „Да, я святая. Верь, что все устроится на третий день". Я сказала ей: „Святая Тереза, скажи мне, буду ли я на небе?" Она ответила мне, что я буду на небе. „А буду ли я святой?" Она ответила мне, что я буду святой. „Тереза, а буду ли я такой святой, как ты - почитаемой на алтарях?" И она мне ответила: „Да, ты будешь святой, как и я, но ты должна доверять Господу." И я спросила, будут ли мать и отец на небе, или (72) [не закончено]. Она ответила мне: „Будут." Я снова спросила: „А будут ли мои сестры и братья на небе?" Она ответила, чтобы я сильно за них молилась, но не дала однозначного ответа. Я поняла, что они нуждаются во многих молитвах.

Это сон, а как говорит пословица: сон - видение, а Господь - прозрение. Однако на третий день мои трудности - как она и говорила - устранились с большой легкостью. Все, что касается этого вопроса, дословно исполнилось так, как она мне говорила. Казалось бы, сон, но он имел свое значение.

+ Однажды, когда я была с сестрой Н.⁸² на кухне, она немного на меня рассердилась и в наказание велела мне сесть на стол, а сама энергично работала, убирала и мыла, а я сидела на столе. Сестры приходили и удивлялись, что я сижу на столе - каждая говорила, что хотела. Одна - что я лентяйка, другая - что я чудачка. Я была тогда постуланткой. Другие говорили: „Какой же сестрой она станет?" Однако сойти я не могла, поскольку сестра приказала мне в силу послушания⁸³, чтобы я сидела до тех пор, пока она мне не скажет сойти. По правде говоря, один только Бог знает, сколько актов самоотречения я тогда совершила. Я думала, что сгорю со стыда. Бог Сам нередко допускал такие ситуации для моего внутреннего формирования, но Господь наградил меня огромной радостью за это унижение. Во время благословения я увидела Его в ослепительной красоте. Иисус милостиво взглянул на меня и произнес: Дочь Моя, не бойся страданий, Я с тобою.

Когда однажды ночью я дежурила⁸⁴, душа моя так терзалась из-за необходимости писать образ, что уже и не знала, каким путем мне идти, ведь меня постоянно убеждали, что это обман. Но один священник вновь сказал, что, возможно, Бог хочет возвеличиться именно через этот образ, а значит, нужно стремиться его написать. Однако душа моя была сильно измучена. Войдя в часовню, я приблизила свое лицо к дарохранительнице, постучала (73) и произнесла: „Иисус, посмотри, какие большие трудности у меня в связи с необходимостью писать этот образ. И я услышала голос из дарохранительницы: Дочь Моя, твои страдания уже недолго будут продолжаться.

В один из дней я увидела две дороги: одна дорога широкая, усыпанная песком и цветами, полная радости, музыки и разных удовольствий. Люди идут этой дорогой, танцуя и веселясь. Они доходили до конца, не замечая, что уже конец. А в конце этой дороги была страшная пропасть - или адская бездна. Души эти вслепую падали в эту пропасть - как шли, так и падали. И было их так много, что нельзя было их пересчитать. И я видела другую дорогу, а скорее - тропинку, потому что она была узкой и застланной терниями и камнями, и люди шли по ней со слезами в глазах, и разные страдания были их уделом. Некоторые падали на эти камни, но тут же вставали и шли дальше. А в конце дороги был великолепный сад, переполненный всякого рода счастьем, и все эти души входили туда. И они в первый же миг забывали о своих страданиях.

Когда у сестер Святого Семейства⁸⁵ было поклонение перед Святыми Дарами, я с одной из наших сестер вечером пошла к ним. Как только я вошла в часовню, присутствие Бога овладело моей душой. Я молилась так, как порою делала это - не говоря ни слова. Внезапно я увидела Господа, Который сказал мне: Знай, что если ты пренебрежешь писанием этого образа и всем делом милосердия, то ответишь за многие души в Судный день. После этих слов в мою душу вошел какой-то страх и испуг. Я не могла сама успокоиться. Во мне звучали эти слова: „Да, в день Божьего суда я должна буду отвечать не только за себя, но и за другие души". Эти слова глубоко врезались в мое сердце. Вернувшись домой, я вошла к малому Иисусу⁸⁶, упала ниц перед Святыми Дарами и сказала Господу: „Я все сделаю, что будет в моих силах, но прошу Тебя, будь всегда со мною и давай мне силы для исполнения Твоей святой воли, потому что Ты можешь все, а я сама - ничего".

(74) + С какого-то времени я стала в душе чувствовать, что кто-то за меня молится - я ощущаю это немедленно. Я также почувствовала, что какая-то душа просит меня о молитве, хотя она мне этого не говорит. Я ощущаю это таким образом, что испытываю беспокойство, а когда начинаю молиться, обретаю покой.

+ Однажды мне очень хотелось приступить к Святому Причастию, но у меня было некоторое сомнение, и я не приступила. Страдала я из-за этого страшно. Мне казалось, что мое сердце разорвется от боли. Когда я с сердцем, полным горечи, занялась работой, внезапно возле меня появился Иисус и сказал мне: Дочь Моя, не пропускай Святого Причастия; даже тогда, когда ты хорошо знаешь, что тяжко пала, пусть тебя не сдерживают никакие сомнения в соединении со Мною в таинстве Моей любви. Твои мелкие прегрешения исчезнут в Моей любви, словно соломинка, брошенная в большой огонь. Знай, что ты очень печалишь Меня, когда пропускаешь Святое Причастие.

+ Войдя вечером в маленькую часовню, я услышала в душе такие слова: Дочь Моя, размышляй над следующими словами: „И, находясь в борении, прилежнее молился ". Когда я стала глубже задумываться, много света излилось на мою душу. Я поняла, как необходимо нам сохраняться в молитве и что от такой нелегкой молитвы нередко зависит наше спасение.

+ Когда я была в Кекже⁸⁷, чтобы на короткое время заменить одну из сестер⁸⁸, в один из дней я пошла после полудня через сад, остановилась у берега озера и надолго задумалась перед этой стихией. Внезапно возле себя я увидела Господа, Который милостиво мне сказал: Все это Я для тебя сотворил, невеста Моя, и знай, что любая красота - ничто в сравнении с тем, что Я приготовил для тебя в вечности. Моя душа залилась столь большой радостью, что я осталась там до вечера - а мне казалось, что я пробыла там короткое мгновенье. Этот день у меня был свободным и предназначался для однодневных реколлекций⁸⁹, (75) то есть у меня была полная свобода, чтобы отдаться молитве. О, как Бог бесконечно добр, Он настигает нас Своей добротой. Чаще всего случается так, что самыми большими милостями Господь награждает меня тогда, когда я вовсе их не ожидаю.

+ О Святая Жертва, Ты от меня в золотой чаше сокрыта,
чтобы в огромной пустыне изгнанья
я могла пройти чистой, безгрешной, нетронутой,
и пусть это сделает сила Твоей любви.

О Святая Жертва, останься в моей душе,
чистейшая Любовь моего сердца,
Твое сияние пусть рассеет тьму -
Ты в милости не откажешь смиренному сердцу.

О Святая Жертва, восхищение неба,
хотя Ты скрываешь свою красоту
и представляешься мне в кусочке хлеба,
но крепкая вера раздирает эту завесу.

+ День круциата [так называемого духовного крестового похода]⁹⁰, пятый день месяца, пришелся на первую пятницу. Сегодня мой день, чтобы я стояла на страже перед Господом. В этот день мне следует умилостивлять Господа за все оскорбления и за непочтение, молиться, чтобы в этот день не совершилось ни одно святотатство. Мой дух в этот день был зажжен особенной любовью к Евхаристии. Мне казалось, что я превратилась в огонь. Когда я подошла к Святому Причастию и священник подавал мне Иисуса Христа, другая облатка упала на его рукав, и я не знала, какую мне принять. Я на мгновение замешкалась, и этот священник нетерпеливо сделал мне знак рукой, чтобы я причастилась. Когда я приняла облатку, которую он мне подал, другая упала в мои руки. Священник пошел в конец балюстрады причащать, а я все это время держала Иисуса Христа в руках. Когда священник приблизился вторично, я подала ему облатку, чтобы он забрал ее в чашу, потому что в первый момент, когда принимала Иисуса, я не могла сказать, что первая упала - а могла лишь когда Его приняла. Однако держа облатку (76) в руках, я почувствовала такую силу любви, что целый день не могла ни есть, ни прийти в себя. От облатки я услышала такие слова: Я желал отдохнуть в твоих руках, а не только в твоем сердце. И в тот момент я внезапно увидела маленького Иисуса. Но когда приблизился священник, я вновь увидела облатку.

О Мария, Непорочная Дева,
Чистый кристалл моего сердца,
Ты - моя сила, о сильный якорь,
Ты - мой оплот и защита для слабого сердца.

О Мария, Ты - чиста и несравненна,
Дева и Матерь одновременно,
Ты прекрасна, как солнце, Ты ничем не запятнана,
Ничто не идет в сравнение с образом Твоей души.

Твоя красота восхитила взор Трисвятого,
И Он сошел с Неба, оставив вечный Престол,
И принял Тело и Кровь из Твоего Сердца,
И девять месяцев скрывался в Сердце Девы.

О Матерь, о Дева, никто не поймет того,
Что непостижимый Бог стал человеком,
Это просто движенье любви и Его неизмеримого милосердия,
Данный нам через Тебя, Матерь, чтобы жить с Ним навеки.

О Мария, Матерь, Дева, небесный Путь,
Через Тебя пришло к нам спасенье,
Всякая благодать изливается на нас через Твои руки.
Лишь подражанье Тебе может меня освятить.

О Мария, Дева, великолепная Лилия,
Сердце Твое для Иисуса было первой дарохранительницей,
Потому что Твое смирение было самым глубоким,
И потому Ты вознесена выше ангельских хоров и выше святых.

О Мария, моя сладкая Матерь,
Отдаю Тебе душу, тело и бедное мое сердце.
Будь хранительницей моей жизни,
А особенно, в смертный час, в последнем сраженье.

(77) И.М.И. Иисус, уповаю на Тебя. 1937 год, I месяц, 1 день

Страница внутренней проверки души. Особенное испытание - соединение с милосердным Христом. Практика: внутренняя тишина, точное соблюдение молчания.

Совесть

(78)И.М.И.

Общее упражнение

+ Сколько раз я вздохну, сколько раз мое сердце ударит в груди, сколько раз запульсирует кровь в моем теле, столько тысяч раз я хочу восхвалять Твое милосердие, о Пресвятая Троица!

+ Я желаю вся обратиться в Твое милосердие и быть Твоим живым отражением. О Господи, пусть этот самый великий дар Бога - Его неизмеримое милосердие - пройдет через сердце и душу мою к ближним.

О Господи, помоги мне в том, чтобы взгляд мой был милосердным, чтобы никогда на людей не смотрела я с подозрением и не судила по внешним признакам, а замечала то, что прекрасно в душах ближних, и приходила им на помощь.

Помоги мне, чтобы слух мой был милосердным, чтобы я откликалась на нужды ближних, чтобы я не внимала равнодушно стонам и просьбам ближних.

Господи, помоги мне, чтобы язык мой был милосердным, чтобы никогда я не говорила плохо о ближних, а имела для всех слово утешения и прощения.

Господи, помоги мне, чтобы руки мои были милосердными и готовыми к добрым делам, чтобы я умела делать ближнему только добро и брать на себя самый тяжелый труд.

Помоги мне, чтобы ноги мои были милосердными, чтобы всегда я спешила на помощь ближним, побеждая свою усталость. Истинное мое отдохновение - в служении ближним.

Господи, помоги мне, чтобы сердце мое было милосердным, чтобы я сочувствовала всем страданиям ближних. Каждому я от крою сердце свое. Я буду искренна даже с теми, о ком буду знать, что они злоупотребляют моей добротой, а сама я сокроюсь во Всемилосерднейшем Сердце Иисуса и о своих страданиях буду молчать. О мой Господь, пусть Твое милосердие во мне отдохнет.

+ Ты Сам мне велишь подвизаться в трех степенях милосердия: первая - милосердный поступок, какого бы рода он ни был; вторая - милосердное слово (если не смогу совершить поступок); третья - это молитва. Если не смогу оказать милосердие ни поступком, ни словом, то молитвой могу всегда. Молитвой могу я достичь того, что физически недостижимо.

О мой Иисус, преобрази меня в Себя, ведь Ты можешь все.

[4 страницы оставлены пустыми].

(83) + ИМИ

Монашеское испытание перед вечными обетами⁹¹

Когда я узнала, что должна ехать на испытание, в моем сердце забилась радость в предвкушении такой непостижимой милости, какой является вечный обет. Я пошла к Святым Дарам, и когда погрузилась в благодарственную молитву, я услышала в душе такие слова: Дитя Мое, ты - Мое блаженство, ты - прохлада Моего Сердца. Я уделю тебе столько милостей, сколько ты сможешь вы нести. Как только ты захочешь доставить мне радость - говори миру о Моем великом и неизмеримом милосердии.

За пару недель до этого мне было возвещено, что у меня будет испытание - когда я вошла на минуту в часовню, Иисус мне сказал: В этот момент настоятельницы провозглашают, кто из сестер будет приносить вечные обеты. Не для всех будет доступна эта милость, но они сами виноваты. Кто не воспользуется малыми милостями - не получит больших. Но тебе, дитя Мое, дана такая милость. Радостное изумление охватило мою душу, поскольку несколько дней назад одна из сестер сказала мне, что у меня не будет третьего испытания, и что она сама постарается, чтобы меня не допустили к обетам. Я ничего не ответила на это сестре, но мне было очень досадно, хотя я и старалась - как могла - скрыть свою боль.

О Иисус, как удивительны дела Твои. Теперь я вижу, что люди сами по себе могут немного, потому что я получила испытание, как и говорил мне Иисус.

В молитве я всегда нахожу свет и силу духа, хотя нередко вы даются тяжкие и очень неприятные минуты - порою невозможно поверить, что такое может происходить в монастыре. Нередко Бог допускает странные вещи, но это всегда делается с той целью, чтобы в душе проявилась добродетель, или же, чтобы она сформи ровалась. Для этого и неприятности.

(84) Сегодня [ноябрь 1932 г.] я приехала в Варшаву на третье испытание. После сердечной встречи с матерями я вошла на мину ту в маленькую часовню. Внезапно присутствие Бога заполонило мою душу, и я услышала такие слова: Дочь Моя, я жажду, чтобы твое сердце было создано по образу Моего милосердного Сердца. Ты вся должна быть пропитана Моим милосердием.

Дорогая мать-наставница⁹² сразу меня спросила, совершала ли я реколлекции в этом году. Я ответила, что нет. „Тогда - сказала она - вначале ты должна хотя бы в течение трех дней совершать духовные упражнения".

Благодаря Богу в Валендове⁹³ были восьмидневные духовные упражнения, которыми я могла воспользоваться. Однако тут начались трудности с поездкой на эти духовные упражнения. Этому сильно сопротивлялась одна женщина, и я уже не должна была ехать. После обеда я пошла на пятиминутное поклонение, и в тот момент я увидела Иисуса Христа, Который сказал мне: Дочь Моя, много милостей я приготовлю для тебя на этих духовных упражнениях, которые для тебя начнутся завтра. Я ответила: Иисус, но ведь духовные упражнения уже начались, а я ехать не должна. И Он мне сказал: Приготовься к тому, что завтра ты начнешь духовные упражнения, а твой отъезд Я улажу с настоятельницами. Иисус внезапно исчез. Я задумалась над тем, как это произойдет. Однако в какой-то момент я отбросила все раздумья о том, как это произойдет, и посвятила эти мгновения молитве Святому Духу о свете - чтобы Он дал мне постичь всю мою нищету. Через минуту я вышла из часовни, чтобы вернуться к своим занятиям. Вскоре зовет меня к себе генеральная настоятельница⁹⁴ и говорит мне: „Сестра, ты уже сегодня поедешь с матерью Валерией в Валендов, чтобы завтра начать духовные упражнения, а поскольку так хорошо получилось, что здесь - мать Валерия, то вы поедете вместе". Меньше, чем через два часа, я была в Валендове. Я на минуту ушла в себя и поняла, что такое может сделать только Иисус.

(85) Когда меня увидела та женщина, которая так сильно противилась моему участию в духовных упражнениях, она проявила удивление и недовольство. Однако я, несмотря ни на что, сердечно ее поприветствовала и пошла к Господу за указаниями, как мне поступать во время духовных упражнений.

Мой разговор с Иисусом Христом перед началом духовных упражнений. Иисус мне сказал, что эти упражнения будут немного отличаться от других. Ты будешь стремиться к глубокому покою в общении со Мной. В этом отношении Я устраню всякую неуверенность. Я знаю, что сейчас ты спокойна, когда Я тебе говорю, но с момента, когда Я перестану говор[ить], ты начнешь выискивать сомнения, но знай, что Я так укреплю твою душу, что даже если ты захочешь волноваться, это будет не в твоих силах. А для доказательства того, что Я тебе говорю, ты на второй день духовных упражнений пойдешь на исповедь к тому священнику, который проводит упражнения - ты пойдешь к нему сразу после того, как он закончит говорить, и откроешь ему свои опасения, касающиеся Меня, и Я отвечу тебе его устами, и тогда прекратятся твои опасения. Во время этих духовных упражнений сохраняй такое глубокое молчание, как будто вокруг тебя ничего не существует. Говорить ты будешь только со Мной и исповедником, а настоятельниц будешь только просить о назначении самоумерщвлений. Я безмерно обрадовалась, что Иисус Христос оказал мне такую благосклонность и так снизошел до меня.

Первый день духовных упражнений. Утром я постаралась пер вой оказаться в часовне. Перед размышлением у меня еще было не много времени на молитву Святому Духу и Пресвятой Богородице. Я горячо просила Матерь Божию, чтобы Она выпросила для меня милость верности в этих духовных откровениях, чтобы я верно исполняла всякую волю Божию. С удивительной смелостью я начала эти упражнения.

(86) Борьба за сохранение молчания. Обычно бывает, что на духовные упражнения съезжаются сестры из разных домов. Одна из сестер, с которой я давно не виделась, пришла в келью и сказала, что она должна мне кое-что сообщить. Я ничего ей не ответила, и она сообразила, что я не хочу нарушить молчание. Она сказала мне: „Я не знала, что ты такая чудачка" - и пошла. Я поняла, что у этой сестры не было ко мне другого дела кроме успокоения своего странного самолюбия. О Боже, сохрани меня в верности.

Отец⁹⁵, который проводил духовные упражнения, был из Америки. Он на короткое время приехал в Польшу, и так получилось, что он устроил у нас упражнения. В этом человеке угадывалась глубокая внутренняя жизнь. Его облик говорил о величии духа, этого священника отличало строгое отношение к себе и сосредоточение. Однако несмотря на большие добродетели, которыми этот священник обладал, я испытала большие трудности, когда попыталась открыть свою душу, говоря о милостях - потому что в отношении грехов это всегда легко, но что касается милостей, мне действительно приходится делать большие усилия - и то я не все рассказываю [о них].

Искушения сатаны во время размышления. Мною овладел непонятный страх, что священник меня не поймет, или что у него не будет времени на то, чтобы я смогла высказаться. Как я ему обо всем этом скажу? Если бы еще отцу Буковскому, это было бы мне легче сделать, а этого иезуита я впервые вижу. Мне вспоминается совет отца Буковского⁹⁶, который сказал мне, что когда я говею, то все озарения, которые мне посылает Бог, я должна - хотя бы вкратце - записывать, или же давать ему знать об этом - хотя бы вкратце. Мой Боже, полтора дня так легко прошли для меня - теперь начинается борьба не на жизнь, а на смерть. Через полчаса начнется проповедь, а позже я должна идти на исповедь. Сатана внушает мне, что если настоятельницы сказали, что моя внутренняя жизнь - это обман, то незачем спрашивать (87) и мучить исповедника? „Ведь мать N⁹⁷ сказала, что с такими нищими душами Иисус Христ ос так не общается, то же самое тебе ответит и этот исповедник. Зачем тебе об этом говорить, ведь это не грехи, и ведь мать N тебе ясно сказала, что все это общение с Иисусом Христом - мечтательство, чистая истерия - так для чего же тебе говорить об этом исповеднику? Ты лучше сделаешь, если все это отбросишь, как обман. Посмотри, сколько унижений тебя уже встретило - и сколько еще ожидает, и сестры знают, что ты истеричка". „Иисус", - всей силой своей души воззвала я. Тут вышел отец. Он говорил коротко, словно торопился. Потом он сел в исповедальне. Я смотрю - ни одна из сестер не идет. Я сорвалась со своей скамеечки - и вот уже я в исповедальне.

Не было времени на какие-либо раздумья. Вместо того, чтобы рассказать отцу о своих сомнениях - которые заронили во мне другие - в отношении Иисуса Христа, я стала говорить о всех искушениях, которые я описала выше. Однако исповедник сразу же догадался о моем положении и сказал: „Ты не доверяешь Иисусу Христу, потому что Он так милостив к тебе. Что ж, сестра, будь совершенно спокойна. Иисус - твой Учитель, и твое общение с Иисусом - это не истерия, не мечтательство, не обман. Знай, что ты на хорошем пути. Я прошу тебя стремиться к верности этим милостям, тебе нельзя от них устраняться. Настоятельницам тебе вообще не нужно говорить об этих внутренних милостях - только по ясному указанию Иисуса, и то вначале следует согласовать это с исповедником. Но если Иисус Христос требует чего-то внешнего, то после согласования с исповедником ты должна исполнить то, что требует Господь - чего бы тебе это ни стоило. С другой стороны, сестра, ты обо всем должна говорить исповеднику. Совершенно иного пути для тебя нет. Молись (88) о духовном наставнике, иначе ты растратишь эти великие дары Божий. Еще раз повторяю, что следует быть спокойной - ты на хорошем пути. Не обращай внимания ни на что, но всегда будь верной Господу, и не имеет значения то, что о тебе скажут. Именно с такими нищими душами Господь так и общается, и чем больше ты будешь унижена, тем больше Иисус Христос будет соединяться с тобой".

Когда я отошла от исповедальни, непостижимая радость заполнила мою душу, так, что я ушла в отдаленное место сада, чтобы скрыться от сестер и позволить сердцу полностью излить себя Богу. Присутствие Бога пронизало меня насквозь, и в один момент вся ничтожность моей души утонула в Боге, и в тот миг я ощутила - или различила - обитающие во мне Три Божий Ипостаси, а в душе моей был такой великий покой, что я удивлялась сама себе - как можно было беспокоиться.

+ P e ш e н и e: Верность духовным откровениям, чего бы мне это ни стоило. Ничего не делать самой, без предварительного согласия исповедника.

+ Обновление обетов. С самого утра - как только я проснулась - мой дух утонул в Боге, в этом океане любви. Я чувствовала себя целиком погруженной в Него. Во время Святой Мессы моя любовь к Нему достигла апогея. После обновления обетов и Святого Причастия я внезапно увидела Иисуса Христа, Который милостиво сказал мне: Дочь Моя, смотри на Мое милосердное Сердце. Когда я посмотрела на это Пресвятое Сердце, оттуда вышли те самые лучи, которые написаны на образе - как Кровь и Вода, и я поняла, как велико Милосердие Господа. Иисус вновь милостиво обратился ко мне: Дочь Моя, говори священникам о Моем непостижимом милосердии. Меня сжигает огонь милосердия, Я хочу изливать его на души, но души не хотят верить в Мою доброту. Внезапно Иисус исчез. Однако целый день мой дух был (89) погружен в ощутимое присутствие Бога, несмотря на шум и разговоры, которые обычно бывают после упражнений. Это мне совершенно не мешало. Мой дух был в Боге, несмотря на то, что внешне я участвовала в разговорах и даже поехала проведать Дерды⁹⁸.

Сегодня мы начинаем третье испытание⁹⁹. Мы собрались все втроем у м. Малгожаты, потому что у других сестер третье испытание было в новициате. Мать Малгожата начала с молитвы и объяснения, на чем основывается третье испытание, и напомнила, как велика милость вечных обетов. Внезапно я во весь голос разрыдалась. В тот миг пред очами моей души предстали все милости Божии , и я увидела всю свою нищету и неблагодарность перед Богом. Сестры стали выговаривать мне, что я так расплакалась, одна ко мать наставница защитила меня и сказала, что не удивляется.

По истечении часа я пошла к Святым Дарам и, как ничтожнейшая нищая, просила Его о милосердии, чтобы Он пожелал исцелить меня и очистил мою бедную душу. И тогда я услышала слова: Дочь Моя, все твои беды сгорели в огне Моей любви, словно одна соломинка, брошенная в невиданное пламя. А этим унижением ты вызываешь на себя и на другие души целое море Моего милосердия. И я ответила: „Иисус, формируй мое бедное сердце по Своему Божественному желанию".

Все время испытания моей обязанностью было помогать сестре в гардеробной комнате¹⁰⁰. Эта обязанность дала мне много возможностей для совершенствования в добродетелях. Нередко мне приходилось трижды ходить с бельем к некоторым сестрам, и то я не могла им угодить. Но я узнала и о больших добродетелях некоторых сестер, которые всегда просили, чтобы им поручали (90) самое скверное во всей гардеробной. Я удивлялась такому духу смирения и самопожертвования.

+ Во время Адвента в моей душе пробудилась огромная тоска по Богу. Моя душа рвалась к Богу всей своей силой, какую она только имеет. В это время Господь уделил мне много света познания Его достоинств.

Первое достоинство, которое Господь дал мне познать - это Его святость. Эта святость столь велика, что пред Ним содрогается всякая сила. Чистые духи закрывают свое лицо и погружаются в постоянное поклонение, и единственное слово, выражающее их величайшее преклонение - это „Святой"... Святость Бога разлита на Церковь Божию и на каждую живущую в нем душу - однако не в равной мере. Есть души, насквозь обожествленные, а есть едва живущие души.

Второе познание дал мне Господь - Его справедливость. Его справедливость столь велика и пронзительна, что она проникает в самую глубь вещей, и все пред Ним является в обнаженной истине и ничто не может устоять.

Третьим достоинством являются Любовь и Милосердие. И я поняла, что величайшим достоинством являются Любовь и Милосердие. Оно связывает творение с Творцом. Величайшую любовь и бездну милосердия мы узнаем в Воплощении Слова, в Его Искуплении, и я поняла, что это достоинство - самое значительное в Боге.

Сегодня я убирала комнату одной из сестер. Несмотря на то, что я старалась сделать уборку с величайшей тщательностью, эта сестра во время уборки ходила за мной и говорила - здесь порошок, там пятнышко на полу. На каждое ее замечание я исправляла по десять раз (91) одно и то же, чтобы ее удовлетворить. Не работа тяготит, а эти неумеренные разговоры и требования. Ей не хватило моего мучения в течение целого дня, и она отправилась жаловаться наставнице: „Матушка, что это за неисполнительная сестра - не умеет делать быстро". На другой день я пошла делать ту же самую работу без слова объяснения. Когда она снова взяла меня в оборот, я подумала: „Иисус, можно быть тихой мученицей - не от работы силы убывают, а от этих мучений".

Я поняла, что некоторые обладают особенным даром докучать другим. Они упражняются, как могут. Несчастная душа, которая попадает в их распоряжение - ничто не поможет, все наилучшее будет подвергнуто критике.

+ Канун Рождества Христова.

Сегодня я тесно соединялась с Божией Матерью, я доверяла Ей внутренние переживания. Вечером перед преломлением облатки я вошла в часовню, чтобы в душе поделиться с дорогими мне людьми, и просила Божию Матерь о милости для них. Моя душа была целиком погружена в Бога. Во время Рождественской Мессы я увидела Младенца Иисуса в Жертве, моя душа погрузилась в Него. Хотя и малое Дитя, однако Его Величие пронизывало мою душу. Глубоко пронизала меня эта тайна, это огромное унижение Бога, эта Его непостижимая жертва. Все праздники эта мысль жила в моей душе. О, мы никогда не поймем этого огромного унижения Бога - чем больше я размышляю [мысль прервана].

Однажды утром после Святого Причастия я услышала такой голос: Я желаю, чтобы ты Мне сопутствовала, когда Я иду к больным. Я ответила „хорошо", однако через минуту задумалась, как я это сделаю, если сестры второго хора¹⁰¹ не ходят сопровождать Святые Дары - всегда идут сестры-руководительницы. (92) Я по думала, что Иисус этому поможет. Через некоторое время пришла за мной мать Рафаела и говорит мне: „Сестра, ты будешь ходить с Иисусом Христом, когда священник пойдет к больным". И все время, пока я была на испытании, я ходила со свечой, сопровождая Господа, и как рыцарь Иисуса, я всегда старалась опоясываться железным поясом¹⁰², поскольку не подобало буднично идти возле Царя. Это была моя жертва за больных.

+ Святой час. В течение этого часа я старалась размышлять о Страстях Господних. Но мою душу залила радость, и я внезапно увидела Младенца Иисуса. Однако Его Величие так пронизало меня, что я сказала: „Иисус, Ты такой маленький, а я знаю, что Ты - мой Творец и Господь". И Иисус мне ответил: Да, это так, и Я общаюсь с тобой, как Младенец, чтобы научить тебя смирению и простоте.

Все страдания и тяготы я собирала, словно букет, для Иисуса на день принятия вечных обетов. Для меня не существовало трудностей, когда я вспоминала, что это для моего Жениха в доказательство моей любви к Нему.

+ Моя тишина - для Иисуса. Я стремилась к полной тишине для Иисуса. Среди самого большого шума для Иисуса всегда была тишина в моем сердце, хотя нередко мне это дорого стоило. Но разве для Иисуса может быть чего-то много, для Того, Кого я люблю всей силой моей души?

+ Сегодня Иисус сказал мне: Я желаю, чтобы ты глубже постигла Мою любовь к душам, которой горит Мое Сердце, и ты поймешь это, когда будешь размышлять о Моих Страстях. Взывай к Моему милосердию в отношении грешников, Я желаю их (93) спасения. Когда ты прочитаешь молитву за какого-либо грешника со смиренным сердцем и верой, Я дам ему милость обращения. Молитва будет такой:

О Кровь и Вода, излившаяся из Сердца Иисуса, как источник Милосердия для нас, уповаю на Тебя.

В последние дни карнавала, когда я совершила святой час, я вдруг увидела Иисуса Христа - как Он переносил бичевание. О, эти непостижимые мучения! Как страшно Иисус страдал во время бичевания! О, несчастные грешники, как вы встретитесь в Судный день с Иисусом, Которого вы теперь так бичуете? Его Кровь стекала на землю, а в некоторых местах Его кожа начала расходиться, и я видела на спине Его выступившие из тела кости... Иисус издавал тихие стоны и вздохи.

В какой-то момент Иисус дал мне понять, как угодна Ему душа, которая верно соблюдает заповеди. За соблюдение заповеди душа получает большую награду, нежели за смирение и огромные жертвы. Но если они совершаются вне пределов заповеди, то хотя за них и получается награда, но они не превышают заповеди.

Во время одного из размышлений Господь потребовал от меня, чтобы я отдала себя Ему в жертву для страдания, которое будет Умилостивлять Бога не только за грехи мира вообще, но в частности за провинности, совершенные в этом доме. В какой-то момент я сказала, что хорошо, я готова. Однако Иисус дал мне понять, что я буду страдать, и в один момент перед очами моей души предстало - и постепенно прошло - все мое мучение. Во-первых, мои намерения не будут поняты, различные осуждения и недоверие, разного рода унижения и сопротивление - я называю еще не все. (94) Все предстало перед очами моей души, как мрачная буря, из которой через минуту должны засверкать молнии, которые ждут лишь моего согласия. В этот момент моя душа испугалась. И тут раздался звонок на обед. Вся дрожа, я в нерешимости вышла из часовни. Однако эта жертва постоянно находится предо мной, потому что я не решилась ни на то, чтобы на нее пойти, ни на то, чтобы ответить Господу отказом. Я хотела отдаться Его воле. Если Сам Иисус мне ее поручает, я уже готова. Но Иисус дал мне понять, что я должна сама, добровольно, согласиться и принять ее с полным пониманием, потому что в ином случае она не имела бы никакого значения. Вся ее сила заключается в моем добровольном действии перед Его лицом, но одновременно Господь дал мне понять, что это в моих силах. Я могу это совершить, но [могу] и не совершить. И в тот момент я ответила: „Иисус, я принимаю все, что Ты захочешь послать мне, я доверяю Твоей доброте". В какой-то момент я ощутила, что этим актом я воздала Богу великую славу. Однако я запаслась тер пением. Когда я вышла из часовни, то сразу же столкнулась с реальностью. Я не хочу этого подробно описывать, но выпало мне столько, сколько я могла вынести, больше я бы и капли не выдержала.

+ Однажды утром я услышала в душе такие слова: Иди к генеральной настоятельнице¹⁰³ и скажи ей, что то-то и то-то мне в таком-то доме не нравится. Что именно, я назвать не могу, а также не могу назвать дом, однако генеральной матери я сказала, хотя мне это дорого стоило.

Однажды я приняла на себя страшное искушение, которое испытывала одна из наших воспитанниц в варшавском доме. Это был соблазн самоубийства. Семь дней я мучилась, а через семь дней Иисус даровал ей милость, и в тот момент и я перестала страдать. А это было огромное страдание. Я часто беру терзания наших воспитанниц на себя. Иисус мне это разрешает - и исповедники тоже¹⁰⁴.

(95) Мое сердце - постоянное обиталище для Иисуса. Кроме Иисуса туда нет доступа ни для кого. Из Иисуса я черпаю силы для борьбы со всеми трудностями и препятствиями. Я жажду перейти в Иисуса, чтобы суметь абсолютно отдаться душам. Без Иисуса я не приблизилась бы к душам, потому что знаю, что я есть сама по себе. Я вбираю Бога в себя, чтобы отдать Его душам.

+ 27.03. Я жажду стараться, трудиться, изнуряться за наше дело спасения бессмертных душ. И неважно, что эти усилья могут сократить мне жизнь - она ведь уже не принадлежит мне, она -собственность конгрегации. Я жажду быть полезной всей Церкви через верность конгрегации.

О Иисус, сегодня моя душа как бы замутнена страданием. Ни единого лучика света. Буря безумствует, а Иисус спит. О мой Учитель, я не буду Тебя будить, не прерву Твоего сладкого сна. Я верю, что Ты без моего ведома укрепляешь меня.

Бывают целые часы, во время которых я поклоняюсь Тебе, о Живой Хлеб, среди великих застоев души. О Иисус, чистая любовь, мне не нужны утешения, я утешаюсь Твоею волей. О Повелитель, Воля Твоя - цель моего существования. Мне кажется, что весь мир предназначается мне и зависит от меня. Ты, Господи, понимаешь мою душу во всех ее устремлениях.

Иисус, когда я сама не могу Тебе петь гимн любви, то восхищаюсь песней серафимов - тех, которые столь возлюблены Тобой. Я желаю подобно им тонуть в Тебе. Такой любви ничто не поставит преграду, поскольку над нею не властна ни одна сила. Она подобна молнии, освещающей тьму, (96) но не остающейся в ней. О мой Учитель, Сам создавай мою душу согласно Своей воле и вечным Своим замыслам.

Одна монахиня словно поставила себе задачу различными способами упражнять меня в добродетели. В один из дней она поймала меня в коридоре и начала с того, что у нее нет причин интересоваться мной, но приказала, чтобы я целые полчаса стояла в коридоре напротив малой часовни¹⁰⁵ и ждала настоятельницу, а когда она пойдет после окончания рекреации¹⁰⁶, я должна повиниться в разных вещах, на которые она мне указала. Хотя в душе я о них не имела никакого понятия, я все же была послушна и ждала настоятельницу Целые полчаса. Каждая сестра, проходя мимо, смотрела на меня с улыбкой. Когда я повинилась перед матерью настоятельницей¹⁰⁷, о на отослала меня к исповеднику. Когда я пришла на исповедь, священник сразу же заметил, что это не идет от моей души и я обо всем этом не имею никакого понятия, и он удивился, что та монахиня могла решиться на такие приказания.

О Божия Церковь, ты - наилучшая Мать, ты одна умеешь воспи тывать и выращивать душу. О, как огромна во мне любовь и хвала Для Церкви - этой наилучшей Матери.

Однажды Господь сказал мне: Дочь Моя, твое доверие и любовь связывают Мое правосудие, и Я не могу наказывать, потому что ты мне мешаешь. О, какой силой обладает душа, полная доверия!

Когда я думаю о вечных обетах и о том, кто такой Тот, Который желает соединиться со мной, то мысли о Нем поглощают у меня целые часы. Как это будет, ведь Ты - Бог, а я - Твое творение, Ты - бессмертный Царь, а я - убогая, сама нищета. Но теперь мне уже все ясно - ведь (97) эту пропасть сравнивает Твоя благодать, Господи, и любовь. Эта благодать сравнивает пропасть, которая пролегает между Тобой, Иисус, и мной.

О Иисус, как глубоко ранит душу, если она стремится всегда быть искренной, а ее обвиняют в лицемерии и относятся к ней с недоверием. О Иисус, и Ты так же страдал ради удовлетворения Своему Отцу.

Я жажду спрятаться так, чтобы никакое существо не знало моего сердца. Иисус, Ты один знаешь мое сердце и обладаешь им целиком. Никто не знает нашей тайны; мы понимаем друг друга с одного взгляда. С минуты, когда я узнала Тебя, я счастлива. Твое Величье - это мое изобилие. О Иисус, если я - на последнем месте и ниже даже самых младших постуланток, то и тогда я чувствую себя на своем месте. Я не знала, что в таких неприметных уголках Господь помещает столько счастья. Теперь я понимаю, что даже в тюрьме из чистого сердца может вырываться целый поток любви к Тебе, Господи. Внешнее не имеет значения для чистой любви, она проникает повсюду. Ни тюремные ворота, ни ворота Неба не имеют власти над нею. Она достигает самого Бога, и ничто не способно ее погасить. Для нее нет преград, она свободна, как царица, и всюду может пройти. Сама смерть должна склонить пред нею главу...

Сегодня ко мне приехала моя родная сестра¹⁰⁸. Когда она рас сказала мне о своих намерениях, я испугалась, возможно ли это. Ее душа прекрасна пред Богом, но на нее нашла большая тьма, и она не может [с нею] справиться сама. Она на все смотрела мрачно. Добрый Бог отдал ее под мою опеку, и я могла две недели работать над нею. Однако сколько жертв мне стоила ее душа, знает один только Бог. Ни за какую душу я не принесла к Престолу Божию столько жертв и молитв, как за нее. (98) Я чувствовала, что вынудила Бога оказать ей милость. Думая обо всем этом, я вижу настоящее чудо. Теперь я вижу, какую огромную силу имеет молитва заступничества перед Богом.

Сейчас, во время поста, я часто переживаю Страсти Иисуса Христа в своем теле; все, что претерпел Иисус, я глубоко переживаю в своем сердце, хотя внешне мои страдания ничем не проявляются - о них знает только исповедник.

Короткий разговор с матерью наставницей¹⁰⁹. Когда я спросила о некоторых деталях - как поступать в духовной жизни - эта святая мать на все ответила мне с большой ясностью. Она сказала мне: "Если ты и дальше будешь так обращаться с благодатью Божией, то ты будешь лишь в шаге от полного соединения с Богом. Ты понимаешь, что я имею в виду, говоря это. Пусть твоей чертой будет верность благодати Божией. Не всякую душу Бог ведет таким путем".

+ Пасхальная заутреня. Сегодня во время заутрени я увидела [в] огромном сиянии Иисуса Христа, Который приблизился ко мне и произнес: Мир вам, дети Мои, - поднял руку и благословил. Раны на руках, ногах и в боку были незатянуты, но они сияли. Когда Он с любовью и милостью смотрел на меня, вся моя душа утонула в Нем. И Он мне сказал: Ты приняла большое участие в Моих Страданиях, поэтому Я даю тебе принять столь большое участие в Моей славе и радости. Вся заутреня показалась мне одной мину той. Удивительное сосредоточение охватило мою душу, и сохранялось оно все праздники. Благосклонность Иисуса столь велика, что это невозможно выразить.

(99) На другой день после Святого Причастия я услышала голос: Дочь Моя, смотри в бездну Моего милосердия и воздавай ему честь и хвалу, и сделай это так: собери всех грешников всего мира и погрузи их в бездну Моего милосердия. Я хочу предоставить Себя душам, Я желаю душ, дочь Моя. В Мой праздник - в праздник Милосердия - ты будешь проноситься через весь мир и приводить упавшие духом души к источнику Моего милосердия. Я их излечу и укреплю.

Сегодня я молилась за одну погибающую душу, которая умирала без Святых Даров, хотя горячо их желала. Однако было уже поздно. Это одна моя родственница - тетка со стороны отца. Эта душа была угодна Богу. В тот момент расстояния для нас не существовало.