 |
 |
 |
|
|||
| |||
| |||
| |||
|
|
|
|
|
|
Автор: Świadectwo Любите друг друга! 1/2007 → Секс и любовь
Мое детство напоминает фильм ужасов. Сколько себя помню, отец бил меня всем, что попало под руку. Это происходило постоянно, и мне даже казалось, что так и должно быть... Когда я пошла в первый класс, перед уроком физкультуры учительница увидела мое покрытое синяками тело и освободила меня от занятий. Мне было очень обидно. Сегодня я понимаю, что она не хотела, чтобы другие дети увидели следы побоев. А может, если бы учительница заинтересовалась избитым ребенком, моя жизнь выглядела бы иначе? Но не побои были самыми страшными в моей жизни – к ним можно в конце концов привыкнуть. Ужаснее всего был террор, который господствовал дома. Есть, спать, разговаривать можно было только тогда, когда отец разрешал. Приходилось также много работать. Мы строили дом, поэтому я вставала рано утром и еще до школы выполняла приказы отца. После уроков до позднего вечера нам, детям, приходилось тяжело работать. Отец говаривал, что учеба – это хобби, на которое нужно иметь время. И хоть времени было мало, я хорошо училась и каждый класс заканчивала с отличием. Папа никогда меня за это не похвалил, я никогда не слышала от него доброго слова. Он вообще со мной ни о чем не разговаривал, но зато ежедневно начинал ссоры. Маму бил так же часто, как и меня. Часто, выгнав нас из дому, запирал двери на ключ, и нам приходилось спать в сарае. У нас никогда не было Рождества. В этот день у отца всегда было плохое настроение, он бил каждого, кто появлялся перед ним, и при этом громко ругался. А я часами смотрела в светлые окна наших соседей и представляла себе, как там люди улыбаются друг другу, вместе сидят за праздничным ужином, как они счасливы и спокойны. Я до боли жаждала любви и безопасности. Ни отец ни мать никогда не обнимали нас. Мама каждый день плакала, потому что отец ее бил и не давал денег даже на еду. Она была бессильна и беспомощна... Я покинула родительский дом, когда мне исполнилось 20 лет, и я закончила курсы для медсестер. За год до этого я заболела анорексией. Это ужасная болезнь, которая убивает тело и разум, и чаще всего заканчивается смертельным исходом. Для больного пища – это отрава, и он напрягает все силы, чтобы прожить очередной день без еды. Когда это удается, он чувствует себя победителем, но последствия такой голодовки ужасны. У меня, например, два года не было менструации, появились проблемы с сердцем, желудок сжался и перестал работать... Мое тело умирало, но и психика потерпела от этой болезни. Во мне умерли чувства: я не могла ни смеяться, ни плакать, мне стало трудно высказывать свои мысли. Я стала бояться и избегать людей, я не могла найти с ними общий язык. После пяти лет анорексии я ждала только смерти. Однако умереть было не так легко. И так я оставалась между жизнью и смертью, пока во мне не родилась жажда жизни. Мне приходилось заново учиться есть, после каждого приема пищи, даже в минимальных количествах, меня разрывали ужасные боли в желудке. Тошнота пропала лишь после четырех лет борьбы с болезнью. Я начала искать смысла жизни. Меня приняли на работу в местное телевидение. Я все еще не могла нормально общаться с людьми, поэтому я с величайшим трудом могла исполнять мои новые обязанности. Сначала я подготавливала информацию, потом вела программы в прямом эфире. Я поставила себе очень высокие требования, потому что чувствовала, что лишь таким путем смогу победить анорексию. После трех лет работы в телевидении я начала учебу на факультете журналистики в Краковском университете. В Кракове мне удалось найти работу в радио и в телевидении. Все это время я искала любви. Я бросалась в объятия мужчин, надеясь, что может найдется такой, который прижмет меня к сердцу. Но сердце интересовало их меньше всего. Секс стал для меня необходимостью, так как я не хотела быть одна – но никогда не принес мне радости и удовлетворения. В тридцать лет я вышла замуж, но уже через полгода муж меня бросил. Уехал за границу и потребовал развода. Я была в отчаянии, которое пыталась утопить в алкоголе. Когда я еще только начала работать в телевидении, я заметила, что спиртное помогает расслабиться и снять напряжение, но пила очень редко. После развода я уже не расставалась с бутылкой. Мысль, что вечером я смогу выпить, помогала мне выдержать весь день на работе. Моя жизнь потеряла смысл, я уже не надеялась, что со мной произойдет что-нибудь хорошее. Я чувствовала себя страшно одинокой и никому не нужной. Одна моя подруга сосватала меня голландцу. Он написал мне письмо, прислал фотографию. Я ответила, и он приехал в Польшу. Он мне не нравился: на десять лет старше меня, не слишком красивый. Но он оказал мне много доброжелательности и тепла. Я переехала к нему и мы стали жить вместе. Через два месяца оказалось, что я беременна. Я была в ужасе. Во мне никогда не пробуждались потребности в материнских чувствах. Я не любила детей, а вид беременных женщин вызывал во мне отвращение. Я не хотела быть матерью! Моя психика была расстроена, я не могла даже сама о себе позаботиться, я сама была как ребенок, жаждущий любви. Как же мне было принять маленького человека и окружить его заботой и любовью? Мне казалось, что я не смогу. Мой партнер тоже не хотел ребенка и предложил сделать аборт. Мне было известно, что его предыдущая партнерша поддалась его уговорам и прервала беременность. Но я не согласилась, потому что я – католичка. Это был решающий аргумент. Мой партнер собрал мне чемодан и велел возвращаться в Польшу. Но возвращаться мне было некуда. Я решила остаться еще три месяца в Голландии, потому что была уверена, что и так произойдет выкидыш. Я продолжала жить у него, и ежедневно выслушивала упреки и требования, чтобы я убиралась. Он разрешил мне остаться на три месяца, но жестоко карал меня за это: не разговаривал со мной, не давал мне денег на еду, исчезал на целые ночи. Я плакала, я очень боялась будущего, я не видела выхода из этой ситуации. В Польше у меня не было, где жить – а на родственников нечего было надеяться. Отец, когда узнал, что я беременна, проклял и меня, и ребенка. Что мне оставалось? Я нашла в интернете адреса домов для матерей-одиночек, и, выбрав один из них, уехала из Голландии. В доме для матерей-одиночек мне дали место, где спать, и обеспечили питание. Монахини, которые давали приют таким, как я, содержали этот дом на деньги, полученные от доброжелателей, поэтому особого комфорта ожидать не приходилось. Тем не менее, этого было для меня достаточно. Многие женщины, приютившиеся в доме, планировали отдать своих детей для усыновления, поэтому им было все равно, будет ребенок здоровым или нет. Они пили спиртное и курили. Я очень старалась создать моему ребенку по возможности лучшие условия для рождения – во время беременности ни разу не выпила и не закурила. Я даже отказывала себе в кофе. Отец ребенка о нас совершенно забыл и оставил на произвол судьбы. Я была в ужасе, ведь у меня не было где жить, не было работы – куда мне деваться после рождения ребенка? Дом для матерей-одиночек не мог нас содержать дольше шести месяцев. Я очень мрачно представляла себе наше будущее. Но на третий месяц позвонил из Голландии отец моего ребенка. Мы разговаривали всего две минуты: он спросил, где я и что делаю, и хорошо ли себя чувствую. После этого он звонил раз в неделю, а в один прекрасный день предложил мне деньги, чтобы я могла снять квартиру. Я не могла поверить своему счастью. Я благодарила Бога за эту возможность, за тишину и спокойствие, которых мне так не хватало. А через несколько недель мой бывший партнер приехал сам. Я еле удержалась, чтобы не броситься на него с кулаками – ведь он так подло и жестоко со мной обошелся. Но я приняла его дружелюбно; я хотела с ним помириться, имея в виду благо ребенка. Он был с нами неделю, хотя постоянно подчеркивал, что приехал не ко мне, а к ребенку. Он утверждал, что этот ребенок для него важнее всего на свете, хотя у него уже были две дочери от женщины, с которой он жил раньше. И с этого времени он звонил каждый день и регулярно присылал деньги. Откуда в нем эти перемены? Неужели чудо Божье? Врач-гинеколог говорила мне, что каждого ребенка дает нам Бог, который хочет, чтобы мы его хорошо воспитали. Я была очень удивлена. Понятно, что в такие вещи может верить простой, неученый человек, но чтобы так говорил врач, который все знает о физиологии и процессах зачатия? Но сегодня я понимаю, что врач была права. Бог подарил мне ребенка, не допустил, чтобы я убила его в собственном чреве, и помог неверующему отцу ребенка преобразиться чудесным образом. Я иногда с ужасом вспоминаю, как близко и реально было решение сделать аборт. Если бы я это сделала, скорее всего я спилась бы на смерть из-за угрызений совести. Врач говорит мне, что нужно молиться и доверить свою жизнь Богу, и тогда Он сможет влиять на нашу судьбу. Я была в безнадежной ситуации, но отдала свою жизнь и свои проблемы Богу – и Он действительно совершил чудо. Сегодня отец ребенка с нетерпением ожидает родов. Но и во мне многое изменилось благодаря этому маленькому человеку, который живет во мне. Я впервые почувствовала, что такое счастье. Я впервые полюбила – полюбила моего ребенка, и этой любви я не могу сравнить ни с чем другим! Я полностью исцелилась от депрессии. Впервые за много лет я спокойна, не нервничаю. Я очень изменилась к лучшему – во мне исчезла обида и злость на весь мир. И я знаю, что самым счастливым днем моей жизни будет день, когда я впервые возьму моего ребенка на руки... Не бойтесь довериться Богу, даже тогда, когда вам кажется, что все потеряно и нет никакой надежды. Для Бога нет ничего невозможного! Бог вознаграждает терпение, веру и молитву – а иногда совершает чудо. Нужно просто позволить Ему действовать в нашей жизни и помочь нам в наших проблемах. Марина Данная статья опубликована с любезного разрешения Miłujcie się! в ноябре 2010 г.
Читать другие христианские статьи Читати інші християнські статті
Рекомендуйте эту страницу другу!
|
|
|
|
|
|
Українською
